— А Слава здесь при чем? — хохотнул я. — Или Женя одевалась под твоим взглядом, и орала что не одна она такая?

— Эту шваль я из квартиры выволокла, и шмотье ее следом отправила. Голой выставила. А вот телефончик ее остался. И, знаешь, одно дело понимать, что тебе изменяют, а другое — видеть. Мне захотелось узнать все детали, а телефон этой потаскухи, о чудо, был без пароля. Разблокировала, и принялась листать ее фотки, переписки, и наткнулась на твою Славу. Хочешь поглядеть? Смотри, — Вика дрожащими пальцами достала телефон из кармана, и через мгновение ткнула в мое лицо экраном. — Нравится?

Слава. Голая, блядь. Реально голая, и обнимающаяся с мудаком, которого я уже видел, когда Славу встречал. Фотошоп? Пригляделся, и понял — нет, не фотошоп. Голая Слава и урод, который чуть ли не за грудь ее держит.

Твою мать!

Но она ведь мне девочкой досталась. Почему я должен думать, что Слава после меня по рукам пошла? Она же то в театре, то дома, со мной. Но… сука, чтобы потрахаться много времени не надо — минут пятнадцать на всё, включая переодевание хватает. И этот хрен тоже из театральных.

— Уходи!

— Это еще не вся история, — покачала Вика головой. — Женя приперлась за своим телефоном через час, я впустила, захотелось расставить все между нами троими по местам. Спросила Рамиля, кого он выбирает — её или меня, и он выбрал. Меня, разумеется. Эта идиотка в слезы, начала орать, что кого-то ссаной тряпкой гонят, а кому-то всё — и мужик при бабках, и ведущая роль. Ну я сдуру и спросила — это подружке, что ли, всё?

— Эта сука что угодно может наврать, — прохрипел я.

Надо выставить Вику отсюда. Не слушать. Поговорить со Славой. Должно же быть объяснение этой фотографии. Мне просто нужно выгнать Вику, и успокоиться, но… как, блядь? Как успокоиться, если руки трясутся? А Слава может наврать, разумеется, она не скажет правду, да и какое объяснение может быть увиденной мной фотографии? Это гребаная порнуха.

— Не наврала она. Этот мужик с фото работает в театре, роли распределяет. Слава — ноунейм, ей максимум что светило — кордебалет. Ты же не тупой, Игнат, и понимаешь это. Женя многое рассказала — как Славе повезло своей дыркой роль получить… ах, да, она девственницей была, это мне её шалавистая подружка тоже рассказала. В одном месте невинна, но очко раздолбано, ты же в курсе, как бывает? Можно в задницу давать, и до сорока оставаться невинной девой. Невинность — она для мужа. Мне много что Женя рассказала, я даже не торопилась ее выгонять. Да и я сама многое видела в ее телефоне, даже скрины переслала себе. Хочешь почитать переписки? Женя очень активно обсуждала с другими танцовщицами твою Славу. Не хочешь? А я все равно тебе перешлю то, что у меня есть, почитаешь на досуге.

В виски долбит ярость. Правда? Нет? Какая нахер невинность для мужа? Мы со Славой столкнулись случайно, и… а случайно ли? Какая по-настоящему невинная девушка вот так сразу прыгнет к незнакомцу в кровать, и будет вести себя раскрепощенно?

— Отправила тебе все, что у меня есть. Не будь идиотом, Игнат. Тебя развели, Слава многим с Женей делилась — и как роль получила, и как ей повезло тебя встретить. Муж при бабках, все капризы готов выполнить, пока жена одним местом карьеру строит. Но карьера не вечная, пенсия у балерин ранняя, а там и семьей можно заняться. Удобно. Что Женя, что Слава — обе прошмандовки. Ну а я пошла, подари ей букет вечером, уверена, он ей понравится, — ядовито выплюнула Вика, и вышла, хлопнув дверью.

Закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Это всего лишь слова. Слова, сука! А фото? А логика, которая орет, что нереально получить ведущую роль после травмы и без репертуара в прошлом?