«Такого я еще не видел! – обрадовался Ваня. – У нас так никогда не отрывались. И вроде уже не дети».

Девчонки накрасили парня своей косметикой, напялили на него короткую шубку одной из подруг и стали фотографировать. Затем хозяйка, посмотрев на градусник за окном, закричала, что погода плюсовая и надо срочно бежать лепить крепость. Троица спешно сорвалась с места, оделась и скрылась за дверью, оставив музыку орать. Эта квартирка Ивана взбудоражила и заинтересовала, и он поставил яркую метку.

В последующие дни он частенько туда заглядывал, но девица появлялась только под вечер и одна. Приходила, раскидывала как попало вещи, вываливала на диван какие-то тетради из сумки. Затем она брела на кухню и готовила себе ужин, правда, часто с изысками, что-нибудь очень аппетитное на вид. С наслаждением все это поглощала в одну шею, курила прямо на кухне, читала за столом, затем скачивала какие-то фильмы и смотрела. И сколько бы раз Иван ни наблюдал за просмотром, это неизменно были фильмы ужасов: от старенького японского «Звонка» до незнакомых Ване сериалов в жанре хоррор, явно современных, с яркими спецэффектами. Он так и не понял, являются ли они известными в обычном мире или принадлежат исключительно Заоконью, но иногда увлекался, и тогда ему казалось, что он смотрит кино вместе со странной девушкой.

Внешне она была очень даже ничего: голубоглазая, с волнистыми русыми волосами до плеч, но со смуглянкой, конечно, нечего было и сравнивать. Да и жили они, и вели себя совершенно по-разному. С этой можно было попрыгать, повеселиться, провести время, а со смуглой хотелось просто молча сидеть рядом, смотреть на нее, наблюдать за грациозными движениями ее словно выточенной фигурки.

За одиночеством же этой женщины подглядывать было не особо заманчиво. Иван систематически заходил в ее окно, чтобы наконец снова застать какое-нибудь шумное и безумное действо. Но пока веселые гости к ней больше не приходили, даже в выходные, и оба свободных дня она провела отчасти за телевизором, отчасти тщательно наводя порядок в квартире и, кроме того, за тетрадкой. Тоже что-то писала. Иван, конечно, не преминул заглянуть впоследствии в оставленную на столе большую общую тетрадь, открытую прямо на начатом рассказе. Назывался он непонятно и описывал тоже не слишком ясную ситуацию, Ивану эта писанина показалась бредом, к тому же неоконченным.

– Мда, – протянул Иван, когда полубессвязный рассказ внезапно оборвался. – Вот что, оказывается, можно здесь найти. Интересно, когда разработчики создавали «Окна», что подвигло их на включение сюда подобных рассказиков? Они вообще предполагали, что игрок полезет в эти записи и примется их читать? И знают ли они, что персонажи их невероятной игры вообще что-то пишут?

Ваня стал задумываться, догадываются ли те, кто создал эту игру, обо всех ее возможностях. Вдруг они только запустили некий процесс, который дальше пошел развиваться сам, по определенным жизненным и общественным канонам. Тогда, получается, программист, который написал «Окна», фактически демиург?

Над своими мыслями Иван тут же снисходительно посмеялся. Эти предположения были, конечно, нелепыми и фантастическими, но очень уж заманчивыми. Но нет, это нереально, хотя почти так же невозможно вообразить, как могла группа людей, пусть даже очень большая и профессиональная, вот так досконально проработать и прописать огромную заоконную вселенную. Однако, если люди действительно специалисты своего дела, значит, для них это вполне осуществимо. Просто вещи, от которых ты далек и в которых не разбираешься, могут показаться чем-то особенным, а ведь кто-то занимается этим повседневно, и ему не кажется это чем-то из ряда вон выходящим.