– Вполне возможно, – продолжила я, чуть поднатужившись и откупорив бутылку, а после стала наполнять бокалы. – Что я займусь портретами на заказ. Всё же до былой популярности мне далеко, а деньги нужны. Это предполагает то, что часто придётся работать в домах заказчиков. Порой даже жить в них несколько дней, если заказ срочный, – подошла к молчавшему мужчине, протянула ему бокал, который он с секундной задержкой принял, но пить не стал, а я вспомнила, что он больше не употребляет. Но было плевать, так как мне сейчас выпить было просто необходимо. Всколыхнула жидкость в хрустале и добавила. – Порой заказчиками бывают мужчины, – и отхлебнула вина, прикрыла глаза и искоса подметила то, как сжались губы Рязанова при моих словах. – Но тебя это касаться не будет, так как это моя работа. Верность я тебе, конечно, хранить буду, пока действуют наши… отношения. Но вряд ли ты будешь об этом знать, пока я стану жить у нанимателя. Это ведь работа, верно? А спросишь, я укажу на пункт нашего договора, где тебе не дозволяется задавать вопросы на рабочие темы. И те мужчины – моя работа. Так что вряд ли я стану на эти вопросы отвечать, – пожала плечами и осушила бокал, улыбнувшись теплу, что разлилось в груди.

– Это все? – напряжённо спросили у меня. Скорее процедили сквозь зубы.

– Это первое, что идёт на ум, – невозмутимо отозвалась я. – После нужно будет подумать над этим более тщательно. Я ещё не могу с уверенностью сказать, какое рабочее будущее меня ждёт. О, – воскликнула я, широко улыбнувшись, – Вспомнила! Будут возможны командировки. И не факт, что в них я буду отвечать на звонки. И даже не из-за договора, просто потому, что за работой часто не обращаю внимания, или вообще отключаю мобильник. Порой, потом забыв его включить… – задумчиво постучала я себя пальцем по подбородку. – Но ты поймёшь это и без командировок. Так как здесь не лучше. Но здесь ты хотя бы можешь приехать… заранее предупредив, разумеется, – хохотнула я и заговорщицки подмигнула мужчине, который моего задора не разделял. – Вдруг у меня клиент будет обнажённый сидеть в студии? Обнажённые портреты, или полуобнажённые, – очень востребованные у коллекционеров или в подарок любовникам. Для частных коллекций, – поделилась я. – Некрасиво получится, если в этот момент объявишься ты, – мило улыбнулась я, взяв с тарелки кусочек сыра, и бросила его в рот. – А ещё… – начала я вдохновенно, но рычащий голос меня оборвал:

– Достаточно. Я всё понял.

Не смогла спрятать язвительной усмешки и уселась вновь на барный стул, обводя пальцами края опустевшего бокала, и невинно произнесла:

– Серьёзно? Я же только начала, – улыбнулась я загадочно, не поднимая глаз на мужчину. Раздался стук трости, и вскоре мужчина сел напротив меня, поставив на столешницу бокал с нетронутым вином.

– Язвительность тебе не к лицу.

– Думаешь? – обиделась я. – Я считала, что хороша в этом.

– Ты в этом хороша, но оно тебе не идёт, – отрезал мужчина, смотря на столешницу нечитаемым взглядом, и замолк, явно пребывая в своих мыслях. Я понаблюдала за мужчиной, понимая, что он сейчас занимается тем, как бы найти выход и остаться при своём. От этой мысли стало горько. Он так ничего и не понял, хотя и сказал обратное. Потому тяжело вздохнула, откинулась на стену спиной и произнесла:

– Ничего у нас с тобой, Илья, не получится. Мы слишком разные. То, что приемлемо для тебя, не приемлю я, и наоборот. А переучиваться… это не про нас. Ты слишком долго жил так, как тебе удобно. А я… а во мне слишком крепко сидят принципы, которыми я никогда не поступлюсь, – грустно улыбнулась я, посмотрев в красивое лицо, мысленно сожалея о том, что всё так складывается. – Лучше оставить всё, как есть, и жить так, как удобно. С кем-нибудь другим, – дотронулась я пальцами до его ладони, уже мысленно прощаясь с её теплом. – Я не стану предлагать дружбу, так как не страдаю мазохизмом, как и ты, – погладив пальцем сбитую костяшку на мужской ладони, произнесла я, сглотнула и добавила. – Эти отношения не принесут ничего хорошо ни тебе, ни мне, так стоит ли начинать? – после осторожно стала забирать свою ладонь, но на моих пальцах резким захватом сомкнулись сильные пальцы, и дёрнули на себя, отчего пришлось податься вперёд и изумлённо вскинуть лицо, посмотрев в злые карие глаза.