– Это вы ещё их кофе не пробовали, – растянула я губы в многообещающей улыбке и посмотрела на подошедшего официанта, от которого последовало:

– Добрый день, что будете заказывать?

– Добрый! Мне, пожалуйста, как обычно, – вежливо улыбнулась я молодому парню, который часто обслуживал мой столик.

– Фирменное блюдо и кофе с карамелью и сливками? – уточнил он, параллельно записывая в блокнот заказ.

– Верно, – уверенно кивнула я, даже не беря в руки меню. В отличие от моего соседа по столику, который хоть в руках меню и держал, но в него даже не заглянул. Куда больше его интересовал именно официант, который повернулся к Рязанову и с вежливой улыбкой спросил, выбрал ли Илья Андреевич.

– Я голоден. Дарья, посоветуйте что-нибудь? Судя по всему, вы здесь частый гость, – как-то очень медленно перевёл он взгляд на меня, отчего мне стало неуютно и улыбаться перехотелось.

– Мне сложно судить о ваших вкусах… – начала я неуверенно.

– Что-нибудь мясное с гарниром, – со вздохом произнёс мужчина, вновь обратив своё внимание на парнишку. Тот записал и хотел уже уходить, но Рязанов его остановил. – И порцию кофе, как у девушки, пожалуйста, – добавил Илья Андреевич, как ни в чём ни бывало, что вызвало удивление не только у меня, но и у официанта, с которым мы невольно переглянулись. А всё потому, что Рязанов производит впечатление довольно сурового мужчины, который брезгливо морщится при слове «сахар». Поймав на себе мой удивлённый взгляд, мужчина невозмутимо пояснил, отложив меню в сторону. – Тот эксперимент с мороженым в кофе мне понравился. Решил рискнуть и вновь довериться вашему вкусу.

– Понятно, – улыбнулась я нерешительно и замолчала, не зная, о чём говорить.

– Он в вас влюблён, – вдруг услышала я.

– М? Что? – нахмурилась я, озадаченно посмотрев в лицо Рязанова.

– Официант, – спокойно произнёс он. – Он в вас влюблён.

– С чего вы взяли? – растерялась я.

– Достаточно просто за ним понаблюдать. То, как он говорил с вами, улыбался и смотрел – этого хватит, чтобы прийти к логичному выводу.

– Я тут довольно часто обедала прежде. Не удивительно, что он ко мне привык.

– Вы поразительно талантливая девушка, способная отобразить любую эмоцию на картине, но в жизни не видите дальше собственного носа. Как так? – в свою очередь заинтересовался Рязанов, посмотрев на меня пытливым взглядом.

– Не успели прийти, как перешли к оскорблениям? – насупилась я.

– Оскорбить вас – последнее, чего я добивался, – склонил он голову к плечу и слабо улыбнулся. – Прошу простить, если поняли превратно. Просто меня удивила ваша неосведомлённость в некоторых делах. Хотя теперь становиться понятным, как вы жили столько лет со своим женихом и вас всё в нём устраивало.

– У меня уже появилось желание вернуться домой, – предупредила я, сложив руки на груди.

– Я этого не хотел. Вероятно, мне следует больше думать, прежде чем говорить что-то, – самокритично произнёс мужчина.

– Вероятно, – согласилась я, и мы вновь замолчали, каждый думая о своём. К примеру, я невольно вспомнила официанта, стараясь усмотреть в его поведении то, о чём заявил Рязанов. Чуть поразмыслив, пришла к выводу, что его версия очень вероятна. Парень действительно улыбается мне больше и чаще, чем всем остальным клиентам. Прежде я сваливала это на то, что всегда оставляла ему хорошие чаевые, теперь допускала возможность и другого варианта. А ещё меня поражало то, что, несмотря на вспыльчивый характер, за который меня всегда ругала мама, сейчас я не послала грубияна к черту, а продолжаю сидеть напротив него, невольно разглядывая невозмутимое лицо.