— Расширенный тест IQ? — Чесс с недоверием покосился на шлем, но взял его в руки и послушно натянул на голову. Себ надел ему на палец прищепку пульсокси́метра, а на бицепс — манжету тонометра. — Чувствую себя, будто прохожу тест на детекторе лжи. — признался Чесс.

— Расслабься, — Себастьян потрепал его по плечу, как будто они были добрыми друзьями. — На самом деле там всякие задачки на логику, математика и прочая ерунда. Жуткая скукотень, но ты уж постарайся, пожалуйста. А то придется повторять.

— Ну нет, второй раз в математику ты меня не затащишь, — фыркнул Чесс. Поерзал, устраиваясь удобнее, положил руки так, чтобы не передавливать кабели. — Все, я готов. Запускай свою адскую машину.

— А-ага-а… — протянул Себастьян. — Ну все, полетели. Приятных снов…

Его голос растворился в заигравшей в ушах музыке, а лаборатория исчезла, унося Чесса в виртуальный мир — к вящему его неудовольствию. Себастьян Гродески оказался невероятно приятным человеком, и с ним определенно хотелось пообщаться еще. Оставалось лишь надеяться, что такие вот шутливые беседы станут событием регулярным и достаточно частым.

***

— Я тебя ненавижу, ты в курсе? — спросил Чесс, отбрасывая прочь шлем.

Такого унижения он не испытывал со времен старшей школы, когда учитель физики назвала его неандертальцем, не способным понять элементарных вещей.

Поначалу все было просто и даже весело — проведи шарик через лабиринт, укажи самый длинный или короткий столбик. Потом Гродески что-то подкрутил и понеслось: посади дрон на заданный пятачок, не расшибив машину, достань террориста одной пулей при том, что он от тебя в нескольких поворотах, высчитай объем фигуры и сосчитай прибыль…

С последними двумя заданиями Чесс справился, не напрягаясь, — еще бы, после стольких лет столярничества да проворачивания дел. Физические и химические задачи тоже были не самыми сложными — не зная основ, хрен ты грамотно распилишь заготовку и уж точно не состаришь дерево. Но история, политология и прочая мутотень… это был очень и очень темный лес.

Когда же в ход пошли предложения угадать, что изображено на закрытой карточке, Чесс и вовсе хотел сдернуть с себя шлем: из пятидесяти попыток пятьдесят “в молоко”! Но проклятая штуковина будто присосалась к башке, а резкий окрик Гродески, что, если Чесс прервет тестирование, они начнут все заново, заставил смириться. Чесс плюнул на все и во второй половине этого теста говорил первое, что придет в голову.

— Твоя оторванная голова.

— Бомба, падающая на Офицерат.

— Сиськи.

— Большие сиськи.

— Огромные сиськи.

— Собака, ссущая на колесо.

К его удивлению, из следующих пятидесяти он восемь раз оказался прав.

Финальное испытание: предугадай действия человека, пойми, лжет ли он или говорит правду — Чесс прошел, не напрягаясь. Эти умения ему пришлось отточить до совершенства — иначе первая же сделка стала бы для него последней.

Чертов Гродески улыбался во все тридцать два и протягивал ему стакан с чем-то теплым. Как выяснилось — ромашковым чаем, таким сладким, что свело скулы.

— Ты, конечно, еще просто человек, но глюкоза все равно полезна для мозга, — прокомментировал он и вдруг уселся рядом с ним на кушетку. — Но я впечатлен, знаешь? У тебя один из самых высоких показателей среди всех нулевиков.

— Что-то мне кажется, что для меня лично это ничем хорошим не кончится, — усмехнулся Чесс и через силу сделал большой глоток чая. Сладость уже почти не чувствовалась: рецепторы, похоже, валялись в глубоком обмороке — но в голове вроде как прояснилось. Ну или хотя бы она стала болеть чуть меньше: когда Чесс снял шлем, ему казалось, что череп сейчас взорвется. — Потенциал велик, можно грузить на полную, да?