— Пятый номер вот-вот сойдет, — повернувшись к Джонатану, вдруг сказал Блейн. — У лошади болит переднее копыто.

Удивленно на него покосившись, Джонатан присмотрелся и покачал головой.

— Не копыто, — правил он. — Сустав. Видимо, успели ударить.

— Нет, давно болит, — не согласился Блейн. — Всадник отклонен от вертикальной оси. Явно дает меньшую нагрузку на эту сторону. Раз еще не упал, значит, тренировал такую посадку.

— Но нога опухла, — указал на очевидное Джонатан. — В левом запястье. А значит, правы мы оба.

— Да, — согласился Блейн. — Видимо, кто-то помимо нас увидел странность и сделал выводы. Ну вот и все, — он тяжело вздохнул, когда лошадь споткнулась, а потом и вовсе упала.

Всадник успел выпрыгнуть из седла, так что избежал травм. Он присел рядом с искалеченным конем, который даже не делал попытки подняться.

— Не волнуйся, — судя по лицу, Блейна это зрелище расстроило. — Конь восстановится. Он Ж2, если я не ошибаюсь. Не встает, потому что знает, что сейчас придут медики.

И действительно, по утоптанной грунтовке уже бежали несколько человек. Один из них занялся человеком — несмотря на его нежелание, провел быстрый осмотр и попшикал антисептиком на большую ссадину на лбу. Коню вкололи наркоз и осторожно перегрузили на моторизированные носилки. За кулисами сражения поставят капельницу с концентрированным белковым составом — и, проснувшись через пару часов, конь уже встанет на ноги. Хромота сохранится на пару недель, а если хозяин не станет спешить с возвращением в Спеладром, от травмы не останется и следа.

— Для простой лошади подобное означало бы приговор, — в голосе Блейна слышалось явное облегчение. — У номера третьего сломаны ребра. Я говорю о наезднике. Но он может и дойти до финиша. Хотя фаворит — седьмой.

— Однажды я свалился, — толпа взревела, и Джонатан наклонился ниже, чтобы Блейн слышал его своим обычным человеческим слухом. — Так Гас посбивал всех всадников с других лошадей и финишировал первым.

— Чувствую, Гас не зря здесь запрещен, — хмыкнул Блейн. — Он явно развлекался на все сто.

Третий и правда выглядел неважно. Седьмой номер — Джонатан не знал ни наездника, ни лошадь — пока держался в середнячках. Джонатан не поставил бы на него и цента, но ему было интересно, насколько сбудется прогноз Блейна.

— Ему как-то даже предлагали войти в Клетку, — Джонатан усмехнулся, вспомнив, как едва отговорил Гаса от драки с человеком. — Но, к счастью, организаторы вовремя одумались. Проломить череп копытом намного проще, чем кулаком.

Как ни странно, а смертельных случаев в Спеладроме было не так уж и много. Все-таки все это были пусть жестокие, но игры, а не гладиаторские бои.

— Не хотелось бы, чтобы здесь оказалась Джинджер или подобные ей, — вздохнул Блейн. — Мне показалось, она другого склада. О, седьмой явно нашел у себя второе дыхание! — добавил обрадованно.

Действительно, “серая лошадка” провел несколько весьма ловких приемов, расталкивая соперников, а его конь заметно прибавил в скорости.

— Интересно… — протянул Джонатан, приглядываясь. Парень-наездник был не слишком юн и довольно высок. Его светлые волосы развевались золотистой гривой. — Не видел его раньше. Возможно, не так давно переехал… Надо будет выяснить, кто это.

— Надо бы узнать его настоящее имя и пробить через Академию, — согласился Блейн. — Он должен был относительно недавно пройти распределение. Поговоришь с ним?

— Не уверен… — Джонатан нахмурился, размышляя. — Как бы не сбежал в ужасе.

— И что в тебе такого ужасного? — Блейн окинул его даже слишком пристальным взглядом. — Чисто внешне я не вижу предпосылок к бегству. Хотя… — не надо было иметь магию аналитика, чтобы понять: Блейн вспомнил их первую встречу, — в чем-то я их понимаю.