— Да что вы говорите? — Рустам замер, больше не создавая лишних телодвижений. — Мы студенты!

— Тем более. Черкин, а ну давай глянем, что там у него в машине? Это ваше транспортное средство?

— Моё…

Дальнейшее действо напоминало кадры из какого-то боевика. Справа от нас остановилась ещё одна патрульная машина, и меня вежливо попросили выйти. Я кое-как передвигала ногами. Молоденький врач скорой помог мне, вот только руки не слушались. Ещё эта сумка упала, громыхая содержимым, что рассыпалось по асфальту.

— Это ваша сумка? — рявкнул сержант, осматривая всё моё богатство.

— Моя…

—А это? Тоже ваше? — сержант носком ботинка отфутболил из груды моих вещей прозрачный пакетик.

— Сумка моя, а это не моё…

15. Глава 14

Глава 14

— Старые песни о главном, — закатил глаза сержант и кивнул врачу. — Ещё скажи, что это я тебе подкинул!

Парень среагировал мгновенно, выдал сотруднику полиции одноразовые перчатки. Тот нагнулся, поднял пакетик и хрипло рассмеялся.

Меня током шандарахнула. Царившая в теле боль превратилась во что-то несущественное по сравнению со страхом, что ядовитой змеюкой опутал нутро.

Ладони взмокли, по спине пробежала капля пота.

Обернулась к Рустаму, и ноги подкосились… Мой друг смотрел себе под ноги, будто мы чужие, совершенно незнакомые друг другу люди.

— Рустам? — шептала я.

Хотелось посмотреть ему в глаза, хотелось увидеть забавные смешинки, чистоту доброты и простодушие, за которые я так полюбила этого смуглого парнишку. Он был не такой, как все… Не было в нём встроенной функции понтов, он просто был собой. За это я и прониклась к нему всей душой.

Он покачивался, едва всхлипывая, и что-то бормотал себе под нос. Я сначала ничего не понимала из-за шума и суеты вокруг. Все бегали, кричали, меня то и дело толкали, врачи осматривали мои руки, крутили, как куклу. А я не сопротивлялась… Знала, что творится беззаконие, что уже не смогу призвать к справедливости, потому что она закончилась в этом мире.

Наверное, Лара права, Бог попросту забыл о нас. Отвернулся, наградив умением лгать, прятаться и совращать. Мы все отравлены деньгами, вседозволенностью, властью. Думаем о том, что модно, а не о том, что нравится.

Как ненормальная, следила за губами друга до тех пор, пока не вздрогнула от осознания.

— Прости… Прости… Прости, — шептал Рустам, не решаясь посмотреть мне в глаза.

— Так, — махнул сержант, громко хмыкнув, когда понял, куда я смотрю. — Этого упаковывайте, на анализ сразу.

— А девку?

— А девушку пусть всё-таки осмотрят врачи, позже отправьте в участок. Ну и анализ тоже пусть возьмут, хотя что-то мне подсказывает, что там чисто.

— Это не моё! Не моё…

— Если это правда не твоё, деточка, то у тебя огромные проблемы, — он указал мне на карету скорой помощи. — Есть кому позвонить? Родители? Муж?

— Нет… У меня никого нет. Рустам! Рустам!

Но Русик, подставивший мне дружеское плечо, вдруг вовсе отвернулся и покорно пошел за полицейским.

— Ну? Попала ты, Арина Куликова, — сержант осматривал мои личные вещи, а потом достал паспорт, перелистывая страницы. — Ого… Прописка какая интересная. Знаю я этот посёлок. И ты хочешь сказать, что звонить тебе некому?

— Мой отец пропал без вести, — меня усадили на кушетку и стали обрабатывать рану. В нос ударил кислый запах антисептика, перехватывая дыхание. — Некому.

— Куликов? — он сильно удивился и осмотрел сначала старенькую «тойоту» Рустама, а потом и мой фартук официантки, виднеющийся в распахнутом пуховике. — Я сегодня добрый, да и проблемы мне не нужны. Говори, кому позвонить?