— Как нет? Он найдется! Он непременно найдется! Что ты несёшь? — я рыдала в голос, сжимала горло, только бы унять этот хрип, только бы самой не слышать истошного вопля, от которого кровь в венах стыла. — Вот увидишь…

— Ты дура, Арина. Его нет уже неделю. Чудес на этом свете не бывает. Бог давно отвернулся от нас, а ты до сих пор веришь в сказки! — это были последние слова родной сестры.

Одна кровь. Одни родители. Мы даже одну комнату делили до пятнадцати лет. Но такие далекие и чужие души.

Меня никто не мог успокоить. Я продолжала сидеть в дальнем шкафчике и рыдать, листая новостную ленту. Почему-то думала, что если перестану скролить, то пропущу известие о чудесном спасении.

Самостоятельная жизнь ломала меня. По частям разносила душу, уродовала тело, изматывала сердце. Всё чаще вспоминала родной дом, свою уютную комнату на чердаке, фотографии в белых рамочках, вдоль лестницы. Огромный каменный камин, в щели которого мы с мамой каждый год прятали копеечки, загадывая желания. Я даже соседей вспоминала! Наши шумные компании, праздники, танцы… И пирог с клюквой, присыпанный сахарной пудрой. Это была моя семья.

А что у меня есть сейчас?

Одиночество и тьма.

Быть может, Лариса права? И я всё себе надумала? Быть может, это моя вина? Нужно было согласиться на этот брак, и тогда никто бы не пострадал?

— Арина? — знакомый и такой родной голос ворвался в путаницу мыслей так стремительно, что я даже вздрогнула.

— Рустам! — бросилась к нему на шею, прижалась и зарыдала. — Папа… Папа…

— Я знаю, Ариш, видел новости. Идём домой? Кузя отпустил тебя пораньше. Ты сейчас всё равно не в состоянии работать, — Рустам помог мне одеться, взял сумку и повёл к выходу. В лицо дунул морозный воздух, даже дыхание перехватило от неожиданности.

— Мне нужно к дяде Андрею, — я направилась в сторону метро, но Рустам одёрнул меня. — Он пообещал дать мне ключи от квартиры, где я могу пожить, пока отца не найдут.

— А чем тебя моя квартира не устраивает?

Рустам был странный. Сонный, весь взъерошенный, в отросших чуть вьющихся волосах застревали хлопья снега. Он наспех застёгивал пуховик, наматывал шарф. Я не видела друга несколько дней, нам просто не удавалось состыковаться. Он возвращался с работы, когда я уже спала, а я уходила, когда он ещё дрых.

— Арина, кто такой вообще этот дядя Андрей?

— Он родственник отца, — я тянула его за рукав, утягивая к метро, но тот не шевелился. — Ой… Прости, ты, наверное, устал? Езжай домой, а я сама доберусь.

— Арина, блин! — взвыл Рустам и подтолкнул меня к припаркованной машине. Внутри всё сжалось! Смотрела на мутные створки станции метро, пыталась вырваться из крепких рук друга, но не получалось. — Садись, и поедем. Сам отвезу тебя к этому родственнику, что за почти два месяца не связался с тобой.

— Я просто не звонила ему, — почему-то оправдывалась, осматривала машину, понимая, что даже не подозревала о том, что у Рустама она есть. Заднее сиденье было завалено небольшими упакованными коробками, на боках красовался логотип кофейни, в которой работал друг. — Вернее, я не смогла дозвониться до него, а у него не было моего номера.

— Хорош родственничек, — Рустам закурил и вклинился в поток автомобилей. — Да он же решил тебе помочь только потому, что отец пропал! И ещё не понятно, чья в случившемся вина? А вдруг это из-за экипажа? А вертолёт тоже числится за его фирмой. Всё же ясно! Он просто боится, что ты в суд пойдешь, что репутации навредишь. Не надо к нему ехать. Давай всё обдумаем? Вдруг можно денег получить?