— Ты горишь, — говорит он низким бархатным голосом.

— Может, заболела… — почему-то шепчу я.

— Или переволновалась. Тебе надо хорошенько выспаться, — его рука перемещается мне на шею. И сам он наклоняется… Меня окутывает запах дыма и лесных яблок. Тёплое дыхание дракона касается моей щеки. Затем моих губ…

— Не надо! — я упираюсь рукой в его твёрдую грудь.

— Ты не хочешь?

— Нет! — мои пальцы предательски вздрагивают. Пальцы выдают мою ложь.

— Хорошо, — он отстраняется так же легко, как только что едва не поцеловал. Бесшумно шагнув в сторону, открывает дверь в мои покои.

Я торопливо проскальзываю туда.

— Спокойной ночи! — пытаюсь поскорее проститься.

— Спокойной. Увидимся утром.

Клоинфарн смотрит на меня так, будто хочет сказать что-то ещё. Но в итоге лишь улыбается уголками губ и закрывает дверь. Я слышу, как щёлкает замок.

Он закрыл меня.

Закрыл снаружи!

Не знаю, что и думать об этом.

Под потолком моей спальни слабо мерцает желтоватая лампа, отражаясь на тяжёлых боках лакированного комода и стойках кровати. За окном — чернота. Я будто во чреве монстра!

Скинув обувь, падаю на кровать лицом в подушки. Тело ломит, покалывает губы, горит щека и шея — те места, которых касался дракон. Что со мной происходит?!

Кошмарный день!

Я так хочу домой!

Даже не сменив одежду, забираюсь под одеяло. Меня знобит. Я и правда чувствую себя больной. Снова и снова прокручиваю в уме всё, что случилось.

Когда думаю о поцелуях, то будто задыхаюсь. А когда вспоминаю жуткий смех Клоинфарна — леденею изнутри. Он избавился от своего сердца? Зачем? Он что-то прячет на третьем этаже! Не своё ли… сердце?! Почему?

И как мне справиться с наваждением! Едва он касается — что-то случается со мной! Внутренний зверь тянется к дракону как под гипнозом. Это из-за метки? Или я тоже отравилась туманом?

Наконец, я забываюсь беспокойным сном.

Мне снятся размытые образы. Мужчина с горбатым носом и тёмными волосами пожимает руку, зависшую в темноте… Женщина без лица танцует на белом алтаре… Кинжал, инкрустированный камнями, снова и снова падает на землю… Кровь растекается по белому песку… Туман расступается, открывая проход в бездну…

И внезапно мне мерещится, что кто-то касается моей руки.

Я распахиваю глаза — вокруг темнота. За окном ночь.

“Он мой”, — раздаётся вдруг справа полный ненависти голос.

Адреналин выплёскивается в кровь! Я подскакиваю на кровати, как ужаленная! Реагируя на моё движение, под потолком вспыхивает тусклая лампа, и я с ужасом вижу, что между дверью и моей кроватью стоит женщина…

Она будто сплетена из жгутов густого чёрного дыма. Её фигура слегка колышется под желтоватым магическим светом.

Черты лица смазаны, спина сгорблена, будто сверху давит невидимый груз. На худых плечах болтается платье старого фасона с оборками по краям, длинные волосы развеваются, словно на ветру. Вместо глаз — омуты кромешной темноты, а в их глубине горят алые точки. Воронка рта раскрывается, издавая глухие звуки, которые складываются в хриплые слова.

— Мой… — зловеще произносит она.

Незнакомка шагает ко мне, но её ноги не касаются пола, а каждый шаг — как ноты в музыкальной партии ужаса.

— Мой! — Повторяет она.

— Да твой! Твой! — выкрикиваю, торопливо сползая с постели и пятясь к окну.

Она замирает в шаге от кровати и протягивает чернильную руку, стискивает пальцы в кулак, будто изображая, как схватит меня, когда поймает.

— Божественный зверь, защити и сохрани… — шепчу пересохшим от страха губами. Прижавшись спиной к холодной стене, бью по ней кулаком. — Эй! — кричу, — Кто-нибудь! Спасите! Клоинфарн! Тисс! Спасите!