Она раскрывает губы, и я врываюсь в ее влажный рот языком, очень живо представляя, что хочу также войти в нее. Отрываюсь от ее груди и расстегиваю ширинку ее кожаных брюк. Вернее, пытаюсь, на застёжка отлетает. Молния трещит. Мне неудобно. Я ненадолго прекращаю целовать Айлин, чтобы отодвинуть и откинуть кресло.

В голове вспыхивают сигнальные огни, что нельзя так, что нужно остановиться, что девочке будет больно, что проблем потом не оберешься, но куда там! Роняю Айлин на себя и снова целую. На этот раз нежнее, мягче, осторожнее. Вжимаюсь бедрами в ее пах. Просунув руки под брюки, держу ее за роскошную попку. Мягкую, округлую, как нужно. Она вообще вся такая… как нужно… шикарная.

Моя сладкая Барби. Сводит меня с ума с самого своего появления. Сама просится мне в руки. Сама хочет меня. Но неопытность чувствуется. Едва касается меня, не стремится залезть под ширинку. Осторожничает, но остановиться не может. Как и я. Ее вкус, ее непередаваемый запах сшибают остатки моего разума. Мы оба стонем от невероятных ощущений.

— Торен, — шепчет она, когда я отрываюсь от ее губ, чтобы перевести дыхание. — Там кто-то едет.

Я вижу в боковом зеркале блики фар.

Это может быть, кто угодно.

Плохо будет в любом случае. Свой это или чужой.

Мы в жопе мира — иначе не назовешь это место, куда моя Барби привезла нас. В моей машине сидит Айлин Грэм, по пояс обнаженная с зовущей к продолжению ласк грудью. Брюки приспущены, ширинка разорвана. А мой стояк отзывается во мне болью, потому что я не насладился своей девочкой.

Мне конец — застукает нас ее отец, или же мои сородичи из клана.

Но стоп. С каких это пор Барби стала моей?

8. Глава 7. Торен

После секундного замешательства, я хватаю дубленку с водительского сиденья и швыряю ее в Айлин.

— Прикройся, — командую и, оставив ее на пассажирском сиденье, переползаю за руль. Очень вовремя, потому что машина уже поравнялась с нами справа. Внедорожник, по типу “Чероки”. — Быстрее!

Айлин растеряна и взволнована. Кое-как дрожащими руками застегивает молнию. Слышу стук в окно.

Ситуация патовая. Открывать незнакомцу вечером на болотах? А вдруг у него оружие? Вдруг сейчас прикончит меня, и Барби заберет? Вдруг ей зло причинит?

Дышу. Медленно дышу, потому что слышу, что по-настоящему рычать начинаю. Ничего. Машина заведена. Дам по газам. Я и не в таких передрягах бывал.

Опускаю стекло перед мужиком в охотничьей шапке из овчины и кожи.

— Вечерочка! Меня Рори зовут, я местный фермер. Не пугайтесь. Смотрю, вы стоите. Застряли или заблудились, может?

Фермер? На болоте? А чего руки вверх тянет?

И одежда у него слишком чистая. “Чероки” не убитый в хлам, а новенький, блестящий.

— Заблудились, — отвечаю я, продолжая оценивать ситуацию.

“Рори” пытается заглянуть в салон и таращится на Барби. Я загораживаю ее собой, полностью разворачиваясь к нему.

— Но навигатор работает, спасибо.

— Здесь навигация не работает. Это же болота. Я вывезу вас.

— Да мы справимся.

— Я все же настаиваю.

— Да, брось, Рори. Тебя жена ждут и дети, наверное, — наш диалог максимально нелепен, но он направлен на терпение и вежливость. Два шотландских барана как-то встретились…

— Я же говорю, мне не сложно.

Ага, и один баран убирает куда-то руку и скалится… твою мать!

Вдавливаю педаль газа в пол — и вот я идиот, зарываюсь.

Ничего не остается — резко открываю дверь, ломая нос “Рори”. Я вот даже не сомневаюсь, что его по-другому зовут.

— Сука!

Вот сукой меня еще никто не называл.

Выскакиваю из машины и кричу Айлин:

— За руль! Живо!

Пока наш фермер вправляет свой нос подхожу к нему.