Но её торопливый голосок звучит лишь фоном для моего коварного плана по отваживанию Анжелы. Уверен, вши слишком железный аргумент в пользу отсрочки нашего общения!

– Вы в порядке? – обеспокоенно спрашивает Анна Евгеньевна.

– А? – я перевожу взгляд на неё, и женщина хмурится.

– У вас такая странная улыбка, словно вы задумали пакость, – она вопросительно смотрит на меня.

– Папочка, – зовёт меня Ксюша. – Ты, что, задумал капость?

– Пакость, Ксюша. И нет, ничего такого я не задумал.

– Олег Фёдорович, – начинает вдруг волноваться Аня. – Вы же не собираетесь натравить санэпидемстанцию на детский центр?

– Что? Аня Евгеньевна, вечно вы выдумываете небылицы, – ахаю я, раскачиваясь на пятках. – Ничего такого и в мыслях не было!

– Ничего такого? – строго спрашивает она. – Точно?

– Честное пионерское! – не моргнув и глазом, обещаю ей.

Анна суживает глаза:

– Вы пионером-то были?

– Октябрёнком был, – подмигиваю ей.

Она поджимает губы, сдерживая улыбку, и сосредотачивает внимание на головке моей девочки. Делает ещё с десяток плавных движений и заключает:

– Всё. Несите её в мою постель. – командует мне, и я отрываю дочь от табуретки. Сажаю на расправленную постель, хрустящую, с едва уловимым запахом стирального порошка.

Помимо воли взгляд скользит по комнате, выуживая детали частной жизни моей няни.

Аккуратная стопочка одежды, которую, впрочем, она не носит. Она вообще не носит ничего, кроме одного и того же комплекта одежды. И только ночи она проводит в глухой пижамке, которая заводит меня почище откровенных кружев. Няня Аня в своей пижаме – моё любимое ночное приключение. Особенно, когда является ко мне во снах.

На краткий миг взгляд упирается в зелёные глаза, изучающе глядящие на меня, и я поспешно отвожу свой, скользя по комнате дальше.

Без труда нахожу висящую на стуле пижамку и спрашиваю:

– Анна Евгеньевна, почему вы ходите постоянно в одной и той же одежде?

– Паматушта, у няни Ани нет другой красивой одёжки, папочка, – тут же выдаёт Ксюша.

Я снова возвращаюсь взглядом к стопке одежды. Аня нервно комкает простынь.

– Олег Фёдорович, идёмте в ванную, я вас осмотрю.

Не хочу смущать молодую женщину ещё больше. Тем более в присутствии Ксюши. Неизвестно, что ещё может наболтать кроха! Какими-то секретиками они явно делятся друг с другом.

В ванной Анна Евгеньевна наскоро объясняет мне, как расположиться для всеобщего удобства, и я послушно выполняю всё, что она велит. Сажусь на низкий табурет, свешиваю голову в раковину и закрываю глаза, когда тонкие прохладные пальцы ныряют мне в волосы.

Девушка становится между моих расставленных ног, чуть наклоняется вперёд, копошась в моих волосах, а я открываю глаза, чувствуя её тёплый, домашний запах.

Прямо перед моим взором мягко подрагивает от плавных движений её грудь в аккуратном декольте. Мне нравится эта картина. Няня вся такая… уютная. Может, мне так кажется, потому что её любит Ксюша? Или потому что она гармонично вписалась в мой дом и наш быт?

– Вы чисты, Олег Фёдорович, – тихо говорит она мне, отклоняясь назад. – Если хотите, я могу обработать вас для профилактики…

– Не стоит, что вы, – отзываюсь я. – Теперь моя очередь?

Она непонимающе хлопает глазами, зелень становится ярче, приобретая притягательный блеск.

– Ваша очередь? – голос Анны звучит взволнованно.

– Осмотреть ваши волосы, конечно, Анна Евгеньевна, – я коротко усмехаюсь.

– Вы… хотите..? – протягивает она с сомнением, но тут же исправляется: – Сможете..?

– Конечно, не вопрос, – повторно усмехаюсь я. – Уж альтернативные формы жизни смогу обнаружить при наличии!