— Ты отдыхаешь от меня, а я от тебя? Хорошая мысль, олень. Сиди дома, жуй сено. Мамочка займется грязным делом.

Я прикрыла зевок рукой и тряхнула головой, чтобы сбросить сонный дурман.

— Купишь разрывные патроны для охоты на рогатых? Или опять снимешь несчастного мачо для пошлых фантазий? — сострил Морозов.

И все-таки руки у него красивые. Холеные, без модных нынче татуировок и пяти колец на каждом пальце.

Повернув голову. я наблюдала за тем, как Рудольф отбивал ритм попсовой песенки из динамика. Завораживает, прямо не оторваться.

— Пф, — фыркнула я негромко, сморгнув наваждение, — вас, парнокопытных, по лужайкам пасется вагон и маленькая тележка. Снимать не надо, достаточно пальцем поманить.

— Но, но, — поцокал языком Морозов, передо мной мелькнул указательный палец. — Козлов много, а я один олень на всю страну. У меня, знаете ли, порода, стать.

— И рога ветвистые? — хрюкнула в кулак. — Ты сколько раз в очереди за самомнением стоял, породистый мой?

— Шесть, чтобы наверняка.

Усмехнувшись, я снова отвернулась к окну. Пробка двигалась с черепашьей скоростью, потому оставалось наблюдать за многочисленными витринами брендовых магазинов и окнами небоскребов. Вдруг маньяк какой или женщины за последний шарфик дерутся?

— Надо платье купить, — пробормотала я невпопад. — В чем на вечеринку-то идти?

— А что, в том чемоданчике не найдется приличного наряда? — удивился Рудольф.

— Ты его размеры видел? Туда только свитер, сапоги и несколько пар джинсов влезает, — отмахнулась я от глупого вопроса. — Еще косметика, штучки для волос, фен, потому что гостиничным пользоваться невозможно. Последние три волосины спалишь.

— Как с вами сложно, — вздохнул Морозов.

— Красота — залог успеха. Это у вас — встал, чуб причесал и нормально.

— Обратный сексизм на линии!

— Ой все.

Мы некоторое время молчали, пока Рудольф не заговорил:

— Какого цвета платье будет?

— Рубашечку подберешь в тон? — заинтересованно приподняла я брови и покосилась на него. — Понятия не имею, его еще купить надо.

— Интересно, в чем моя дама пойдет на вечер, — заулыбался Морозов.

От словосочетания «моя дама» где-то екнуло в груди, кольнуло острым кончиком иглы прямо в сердце. Каждая подобная фраза из уст Морозова пробивала бреши в моей тщательно выстроенной защите. Лучше сменить русло разговора. И быстро.

Любовь сносит преграды подобно десятибалльному шторму, а после себя оставляет одни обломки и пустоту.

— Кеша обмолвился о моем сходстве с кем-то из твоего прошлого, — я уцепилась за максимально безопасную для себя тему.

Не прогадала. По лицу Морозова пробежала тень, пальцы сжали руль до скрипа.

— Он ошибся, — хмуро ответил Рудольф. — Ничего общего между вами нет.

— Но мне интересно, — настойчиво потребовала я.

Внезапно в Морозова вселился бес. Он резко выкрутил руль влево, меня потащило вбок, ослепил свет десятков фар. Если бы не ремень безопасности, упала бы на колени Рудольфа. Под возмущенный клич других автомобилей мы резко пересекли двойную сплошную. Нарушили с десяток правил дорожного движения и чуть не стали причиной для серьезной аварии.

— С ума сошел?! Решил нас угробить?! — я отбросила с лица волосы, когда Рудольф перестроился в другой ряд.

Морозов вдавил педаль газа в пол, набирая скорость и обгоняя несколько иномарок.

— Олень! — рявкнула я.

— Устроим ночную экскурсию, Сахарочек? — весело поинтересовался Рудольф. — Уверен, дальше аэропорта и универмага ты нигде не бывала.

— Я хоть живой после нее останусь?

— И даже почти целой, — Морозов посмотрел с такой жаждой во взгляде, что ругань и споры отошли на второй план.