- Володька опоздает, - сказала она своим певунам. – Сейчас по голосам поработаем.

И пошла потеха.

Пели каждый свою партию по очереди, потом парами, тройками. Маська превращалась немножко в городскую сумасшедшую, которой наплевать, как она выглядит и что о ней думают.

- Ира, мягче! Как кошка лапами колени когтит. Алла, на одной ноте когда поешь – каждый звук как бусинки на нитку нанизываешь. Андрюша, полтона вниз – это узко. Вот так узко, - она показывала все руками. Как детям в музыкалке.

- Сережа, сколько раз повторять? Дыхалка вот от этого места идет, - без всяких стеснений шлепала его по животу в районе ширинки. – Знаешь, где мочевой пузырь? Вот оттуда даешь импульс, одновременно выдыхаешь и поешь.

- Маська, это так прикольно, когда ты играешь в дрессировщика.

Она обернулась. В дверях стоял Володька с букетом белых роз. И с бутылкой шампанского.

- Мальчики и девочки, предлагаю на сегодня закончить. Утром я сделал Масе официальное предложение руки, сердца и прочего организма. Она хоть и послала меня сначала в задницу, но потом одумалась и согласилась. Так что есть повод отметить.

3. 2. Борис

Возможно, в нем говорила профдеформация, но Борис был уверен, что все люди делятся на две категории: траблмейкеров и траблшутеров. Тех, кто создает проблемы, и тех, кто их решает. Сам он относил себя ко второму классу, не только по характеру, но и по роду занятий. Его специальностью было антикризисное управление, плюс магистерская программа по управлению проектами. Сначала поработал арбитражным управляющим, потом перешел на вольные хлеба профессионального решалы – траблшутера.

Волка ноги кормят, кризис-менеджера – тоже. В комплекте с головой. Профессия хлебная, но нервная, да и не может быть иначе там, где случился караул. Вот и сейчас Борис фактически в одиночку вытаскивал из задницы проваленную инвестицию.

Купил один умник убыточный кирпичный заводик в качестве филиала, думал быстренько подшаманить и запустить на полную мощность. Десять миллионов баксов заплатил, еще столько же вложил – и ни фига, не вышел у Данилы-мастера каменный цветок. Вот и пришлось переселиться на время в неприятное Подмосковье, чтобы на месте определить, насколько все безнадежно и что делать: ликвидировать с большими убытками или вытягивать.

Месяц в сраной дыре, где центр досуга – клуб в ближайшем поселке. Ах, да, еще пятачок перед продуктовым магазином типа сельпо. Комнатка в административном корпусе, кое-как приспособленная под временное жилье, туалет в коридоре, душ – в рабочих раздевалках. Столовая с тараканами, навевающая воспоминания о школьных котлетах из хлеба и рассольниках на рассоле. Стабильно исчезающий интернет. В общем, веселуха. Единственный плюс – сумма в договоре с приятным количеством нулей.

Работу свою Борис сделал, пути выхода из анала подробно расписал, от дальнейшего участия в процессе отказался. Гонорар на карточку упал, и в голове запел «Секрет»: «Домо-о-о-ой! Там так сладко бьется сердце северных гор». Ну да, в Питере тоже горы есть. Маленькие. Не суть.

Вот только радость от возвращения почему-то получилась смазанной. С Катей он разговаривал каждый вечер по телефону, писал сообщения, обычное «люблю-целую», но висела на душе какая-то муть, похожая на осадок компота в заводской столовой.

Всякий раз, стоило ему уехать дольше, чем на пару дней, словно вырывался из-под гипноза и с горечью понимал, что без него жене лучше. Сама себе хозяйка, денег на счету достаточно, ни о ком не надо заботиться, разговоры разговаривать, что-то там такое изображать. Секс? Через девять лет брака даже самый чумовой секс уже не торт, особенно если в постели трое: муж, жена и чей-то туманный образ в ее мыслях. А может, и не только в мыслях.