Я скрипнула зубами и ушла. Поднапрягшись, разложила и эти составляющие на более простые, что-то даже заменила. Снова принесла Розе Марковне.

-За четверть пять.  – пожевав губами, озвучила она свое решение. – Но ингредиенты не получишь. Еше раз с писулькой придешь, я сделаю вам скандал, и будет вам весело... – в общем, мне весьма однозначно дали понять, что здесь не обломится.  

               После этого мы впервые с Генкой поругались. Он заявил, что я тону в добровольной деградации и зацикленности на Пашке, и что у меня официально нет мозга. А в черепной коробке только ниточка, которая держит уши.

Я расстроилась. Динамит пошел по бороде. Жизнь рушилась.

8. Выпускной

С Генкой мы, конечно, помирились. Я постаралась не выкручивать руки и не стенать по поводу несчастной любви, Генка делал вид, что не замечает моего щенячьего взгляда, когда я смотрела на Пашку, в те редкие минуты, когда он забегал домой. В общем, моя личная жизнь впала в кому и никак не менялась.

       И вот, закончились одиннадцать классов, впереди был выпускной. Родители оплатили кафе, и мы с одноклассниками должны были отмечать в нем прощание с детством. Было немного грустно и одновременно внутри все трепетало, в ожидании первых признаков взросления. Ну, я не знаю… Должно же это «взросление» как-то проявиться? Как в сказке, двенадцать ночи, бац, и ты тыква!

        Но, сначала про выпускной. Начался день «прощания» нервно… Мы с мамой были записаны в  парикмахерскую, салон красоты, к портнихе. Парням, конечно, хорошо! Они пятерней по волосам провели, и все! Красавцы!  Как говорил мой знакомый – «это вам, девки, плохо, а мужики сразу красивыми рождаются». А нам же, как, сначала нужно себя убедить, что мы ничего, а потом и окружающим это доказать. Пока по плану Барбаросса пройдешься, лица на лице уже нет!

       Так вот… Мы проспали. Вы когда-нибудь видели, как лосось несется галопом на нерест? Вот и мы так понеслись. Но, по странному стечению обстоятельств, нерест сегодня был не только у нас. Видимо, проспал весь город. Между нами и парикмахерской стояла целая пробка и гудела. Мы гудели в троллейбусе. Мама психанула, выдернула меня с сиденья и с размаху звезданула сумкой по двери водительской кабины, требуя выпустить нас «вот прямо туточки»! В сумке зазвенело, глаз у водителя дернулся, дверь открылась.

         Фактически, в парикмахерскую мы бежали по пересеченной местности, перепрыгивая поребрики, урны, скамейки и кусты! Нужно было успеть к назначенному времени, иначе окажемся без укладки. Мама неслась так, что я боялась, не выпадут ли у нее пломбы! Пломбами, ради меня, кстати, пока никто не рисковал. В парикмахерскую внеслись красные, потные и расхристанные! Верочка, мамина подруга и по совместительству мастер одной из самых модных парикмахерских, нас уже ждала. Маме сделали что-то воздушное, мне же что-то из серии «мы строили, строили, и вот, наконец, построили…». Количество мелких буклей пересчету не давалось, все было укомплектовано шпильками и зацементировано лаком «Прелесть». Конструкция была… Монументальная… Как Родина Мать на Мамаевом кургане. Большая, неустойчивая, впечатляющая. Я боялась двинуться. При легком смещении центра тяжести меня заносило в сторону и грозило опрокинуть. Мама попыталась улыбнуться, подбадривая меня. Такой страшной улыбки даже Стивен Кинг себе представить не мог. Я почему-то в этом уверена. Я видела оба фильма "Оно". Но, как вы понимаете, времени переделывать не было, по расписанию был косметолог.