— Похоже на гипноз, — удрученно сказал один полицейский другому. — Неужели у нас в районе опять начали промышлять цыгане? Только этой радости нам не хватало… 

— Мамочки, мамочки, — снова заплакала Саша. 

Сердобольный участковый принес ей из аптечки валерьянки, накапал настойки и мне. Я выпила машинально и снова уставилась в одну точку.

— Вы бы не оставляли подругу одну, — услышала я, как он обратился к Саше. — Она в таком состоянии может сотворить что-нибудь неадекватное. Лучше бы плакала, как вы, чем так… 

Саша успокоилась, взбодрилась и потащила меня домой, а после не отходила от меня ни на шаг. Я же остаток дня и ночь пролежала на диване в одном положении, не двигаясь. Истерика нагнала меня под утро, когда я ощутила, как прибывает в груди молоко. Саша крепко спала, а я выла в подушку, стараясь заглушить свои рыдания. Потом поднялась и, пошатываясь, направилась в прихожую. Натянула куртку, кроссовки и вышла из квартиры. Ноги привели меня в сквер, где я гуляла обычно с Анютой, села на свою любимую скамейку и закрыла лицо ладонями. 

— Девушка, — кто-то тронул меня за плечо.

Я вмиг подняла голову и уткнулась взглядом в красивую пожилую женщину. Она смотрела на меня с сочувствием и одновременно изучающе. Вот только мне сейчас меньше всего хотелось разговаривать с посторонними людьми, отвечать на их участливые вопросы. Что ей надо? 

Однако незнакомка ничего не спросила, окинула меня еще раз задумчивым взглядом и произнесла:

— Я знаю, где твоя дочь. 

— Что? — мой голос охрип от волнения. 

— У тебя ведь украли ребенка. Я знаю, где он сейчас, — спокойно повторила женщина. 

Я же взглянула на нее по-новому: светлые волосы, зеленые глаза, высокая, стройная…  На цыганку не похожа. Кто же она? 

— Правда, знаете? — уточнила с сомнением. 

— Знаю, — вздохнула она. — Только поверишь ли… 

— Она у цыган, да? — спросила я. 

— Нет, — усмехнулась женщина. — И слава богам. Хотя… Как знать… 

— Но она хотя бы жива? 

— Жива, — уверенно ответила та. 

— Это самое главное. А я поверю во что угодно, лишь бы вернуть ее, — я подскочила на ноги. — Вы отведете меня к ней? 

— Я покажу тебе, где она, а дальше решишь сама… 

Решу сама? Что за глупости? Звучит так, будто я могу  этого не захотеть! 

— Идем, — между тем позвала женщина. — Я живу здесь недалеко. 

— Так мы идем к вам? — я, несколько озадачившись, поспешила за ней. 

Она кивнула и ускорила шаг. 

Ее дом оказался в квартале от сквера. 

— Заходи, — пригласила она меня в квартиру. 

Я неуверенно переступила порог и огляделась. Все пространство вокруг было занято каким-то полочками и шкафчиками, заставленные всякой-всячиной, на стенах висели картины и бра, мебель стояла так плотно друг к другу, что нужно было потрудиться, чтобы переместиться с одного конца квартиры в другой. 

— Проходи в комнату, садись где-нибудь, — сказала хозяйка. — Я сейчас чай заварю. Под чай и разговоры лучше ведутся, верно? 

Я рассеянно кивнула и прошла к дивану, который находился ближе всего к двери. Женщина вернулась совсем скоро с красивым расписным подносом, на котором стояли две чашки, креманка с печеньем и тарелка с дольками яблок. 

— Да, я же забыла представиться, — она поставила поднос на стол и обернулась ко мне. — Меня зовут Агата. А тебя… 

— Лиза, — ответила я. 

— Точно, Лиза, — кивнула та. 

— Вы знали, как меня зовут? — не поняла я. 

— Да. Ведь это я помогала искать виетту для ноэр-гана. 

— Ноэр… Кто? — я насторожилась. Что за бред? Эта Агата, случайно, не имеет отклонений в психике? 

— Ноэр-ган, — спокойно ответила та. — Это высший титул, например, как «император» или «король».