Взгляд Джинджер застыл, прикованный к неизвестному Пабло месту где-то в прошлом, и это был взгляд до смерти напуганного человека.

– Где вы сейчас, Джинджер? – спросил Пабло. – Не молчите, говорите же, что с вами происходит?

– Я вижу лицо, – загробным голосом произнесла она, и Пабло поежился. – Но это лицо абсолютно пустое, я не могу описать его.

– Поясните, что вы имеете в виду, Джинджер. Какое лицо? Что вы сейчас видите?

– Черные перчатки… застекленное темное лицо.

– Вы хотите сказать, что лицо скрыто щитком, как у мотоциклиста?

– Да, перчатки… и щиток.

Она содрогнулась от страха.

– Так все-таки – как у мотоциклиста? Расслабьтесь, успокойтесь. Все в порядке. Вам ничто не угрожает. Вы сейчас видите человека в перчатках и в шлеме?

Она монотонно захныкала.

– Джинджер, успокойтесь. Расслабьтесь наконец. Вам ничто не угрожает.

Опасаясь, что он теряет над ней контроль и ему скоро придется выводить ее из транса, Пабло быстро подошел к ней, присел рядом на корточках и, поглаживая ее по руке, стал спрашивать:

– Где вы сейчас, Джинджер? Как далеко вы вернулись в прошлое? Где вы, отвечайте же?!

Но Джинджер продолжала хныкать, все громче и отчаяннее, давая волю глубоко засевшему в ней страху.

Пабло изменил тактику: он заговорил твердо и отчетливо, повысив голос:

– Слушайте мои команды, Джинджер. Сейчас вы спите и целиком в моей власти. Отвечайте мне. Я требую. Где вы теперь?

– Нигде, – содрогнулась Джинджер.

– Повторяю вопрос: где вы находитесь?

– Нигде!

Она внезапно перестала дрожать, откинулась в кресле, страх исчез с ее лица, она обмякла и тонким голоском сказала:

– Я мертва.

– Как вас понимать? Вы живы!

– Я умерла, – упрямо повторила Джинджер.

– Где и в каком времени вы сейчас находитесь? Расскажите мне все о тех черных перчатках, которые впервые вас напугали. Ведь те перчатки, что вы видели в кулинарии, лишь напомнили вам о них, не правда ли? Говорите же, Джинджер!

– Я умерла.

Пабло вдруг понял, что она и в самом деле едва дышит. Рука ее стала холодной, пульс почти не прощупывался, готовый оборваться окончательно.

Похоже, спасаясь от настойчивых вопросов, она впала в глубочайший транс, близкий к коме, и теперь уже не слышала его команд. С подобной реакцией на гипноз Пабло столкнулся впервые, описаний таких случаев он не встречал в научных публикациях. Неужели Джинджер предпочла смерть ответам на его вопросы? Случаи блокировки памяти о неприятных эпизодах, нанесших человеку сильную травму, были ему известны, о них упоминалось в журналах по психологии, однако такие психологические барьеры могли быть устранены без риска для жизни пациента. Что же так потрясло Джинджер, что она предпочитает умереть, но не вспомнить о пережитом? Между тем пульс почти окончательно пропал.

– Слушайте меня, Джинджер, – торопливо проговорил Пабло Джексон. – Вам не нужно отвечать мне, вы можете проснуться. Я больше не стану задавать вам неприятных вопросов.

Джинджер застыла на грани между жизнью и смертью.

– Джинджер, слушайте, что я вам скажу! Никаких вопросов! Я больше не стану вас ни о чем расспрашивать. Я обещаю вам.

Пульс несколько участился.

– Меня больше не интересуют черные перчатки. Я лишь хочу, чтобы вы проснулись. Вы меня слышите? Пожалуйста, Джинджер, ответьте мне!

Пульс Джинджер стал ровным, дыхание глубоким, щеки порозовели. Менее чем за минуту Пабло вернул ее в 24 декабря и разбудил.