Ведь это настоящее чудо!

Вот сейчас Эйлин лишь чуть потянула поводья, и Ветер охотно свернул с пыльной, раскалённой солнцем дороги в густые травы. Из сочных зарослей, приминаемых лошадиными копытами, взлетала туча всяческой мошкары, прыскали в разные стороны шустрые кузнечики, испуганно срывались с медовых цветочков легкокрылые бабочки.

Вскоре по мелководью они перебрались на другую сторону Даглы, где начинались заливные луга, вдали вздымалась частоколом тёмная граница Леса.

Лина чуть пристукнула по гнедым бокам пятками – давая понять, что сейчас можно и пробежаться немного. Пускаться галопом она побаивалась, но чуть-чуть быстрее – то что нужно.

Ветер сразу перешёл на размеренную рысь, обрадованный простором и данной ему свободой.

По довольному личику Эйлин расплылась широкая улыбка. Как же это здорово – лететь вот так, оседлав Ветер, наперегонки с ветром.

Счастье было чистым, полным, восторженным. И оборвалось внезапно и жутко.

Ветер вдруг дёрнулся, всхрапнул испуганно, будто увидел что-то страшное и рванул так быстро, что Эйлин едва не вылетела из седла.

В первые мгновения бешеной скачки Лина даже не пыталась остановить обезумевшего жеребца – слишком растерялась и перепугалась. А потом что-либо делать было уже бесполезно.

Ветер нёсся так, что, казалось, сейчас оторвётся от земли и взлетит прямо в небо. Эйлин вцепила в луку обеими руками, пригнулась к шее и только кричала что-то несуразное, умоляя жеребца остановиться.

А потом Эйлин почудилось, что она слышит дробный топот копыт позади. Других копыт, не Ветра. И ржание лошади. Чужой.

Не разжимая ни на один миг стиснутые пальцы, Эйлин чуть-чуть повернула голову, посмотрела назад и взвизгнула от ужаса.

Жуткая вороная лошадь летела по лугу след в след за Ветром, и чудилось, что топот её копыт грохочет далёкими раскатами грома. Но при этом Лине казалось, что та даже не касается земли – по крайней мере, ни одна травинка не примялась под её точёными ногами. Глаза этой чудовищной твари светились алым, как раскалённые угли.

Но страшнее всего был тот, кто правил вороной…

Жуткая тень из кошмаров Эйлин вернулась. Тёмный плащ развивался за его спиной, как крылья летучей мыши. Капюшон скрывал надёжно лицо.

Но сейчас Лина этому была только рада – казалось, стоит увидеть то, что спрятано в темноте, и она просто умрёт на месте от ужаса.

Всадник нёсся за ней, словно борзой пёс, увидевший добычу. Лина чувствовала спиной его взгляд – пристальный, цепкий, ледяной.

Теперь-то Лина понимала, отчего всегда благоразумный жеребец вдруг понёс – он просто заметил опасность раньше.

Ветер мчался быстро как никогда, с губ его слетали клочья пены, иногда он жалобно ржал, словно звал на помощь любимого хозяина. И каждый раз, в такой миг, оглядываясь, Эйлин видела, что жуткий преследователь всё ближе. Его лошадь, чёрная, как грозовая ночь, намного превосходила Ветра.

– Давай, миленький, давай! – едва сдерживая слёзы, кричала Эйлин.

Но зловещий топот, казалось, раздавался уже прямо у неё за спиной. Впереди показалась серебрящаяся на солнце лента Даглы. Лина снова ударила пятками, подгоняя жеребца.

Странная уверенность поселилась в её сердце, что река – это спасение, стоит перебраться на другой берег, и погоня отстанет. Ведь по ту сторону Нокдагли, по ту сторону люди.

Эйлин обернулась и завопила во всё горло.

Вороная почти поравнялась с Ветром. Зловещий всадник поднял огромную руку в чёрной кожаной перчатке и потянулся к Эйлин. Ещё мгновение, и он её сдёрнет с седла.

А что потом случилось, Эйлин так и не поняла. Она услышала шелест крыльев над головой, хриплый птичий крик. И увидела, как прямо на неё надвигается огромный ворон.