В Троицком соборе лавры гроб был установлен на катафалк. А на следующий день после отпевания состоялось погребение в Лазаревской церкви…

Среди похороненных в Лазаревской усыпальнице – и адмирал Александр Семенович Шишков, знаменитый современник Пушкина и его оппонент на литературном поприще. В частности, Шишков много боролся за чистоту русского языка и считал необходимым исключить из него иностранные заимствованния. Вместо слова «аудитория», например, он предлагал говорить «слушалище», вместо «оратор» – «краснослов», вместо «биллиард» – «шарокат», вместо «калоши» – «мокроступы». Адмирал нещадно критиковал писателей, которые «безобразят язык свой введением в него иностранных слов, таковых, например, как моральный, эстетический, сцена, гармония, акция, энтузиазм, катастрофа».

А. С. Шишков

Правда, и у самого Шишкова случались оплошности на этой почве. Современник записал забавный диалог между адмиралом и его коллегой по Российской академии, в которой Александр Семенович числился президентом. Говорили о чистоте языка, и собеседник Шишкова заметил:

– Вы же и сами изволили ввести иноземное слово в Устав Академии!

– Какое?

– Президент.

Шишков помолчал и сказал:

– Так пиши, брат, в скобках «председатель» после слова «президент».

…Похороны Шишкова в лавре собрали много народу. Друг Пушкина Петр Вяземский писал тогда в своей записной книжке:

«Отпевали Шишкова в Невском. Народа и сановников было довольно… Шишков был и не умный человек, и не автор с дарованием, но человек с постоянною волею, с мыслию… герой двух слогов – старого и нового, кричал, писал всегда об одном, словом, имел личность свою и потому создал себе место в литературном и даже государственном нашем мире. А у нас люди эти редки, и потому Шишков у нас все-таки историческое лицо».

Исторических лиц похоронено в Лазаревской усыпальнице немало. Как правило, это члены титулованных семейств – Виельгорские, Дашковы, Строгановы, Шереметевы… В их числе и фельдмаршал Борис Шереметев, и министр юстиции Дмитрий Дашков (еще один друг Пушкина), да и не только они.

Лазаревское кладбище (оно же Некрополь XVIII века) получило свое имя от Лазаревской церкви. Захоронения здесь начались еще при Петре I. И кто только не был погребен на Лазаревском в разные годы! Политик Сергей Витте, архитектор Андрей Воронихин, первый генерал-полицеймейстер Петербурга Антон Дивиер, зодчий Иван Старов, адмирал Василий Чичагов, знаменитый «кнутобоец» времен Екатерины II Степан Шешковской, купец и заводчик Савва Яковлев…

Похоронен здесь и командир Преображенского полка генерал Петр Талызин, один из главных заговорщиков против Павла I. Палач ненадолго пережил свою жертву. Павел был убит в марте 1801 года. Талызин же, как свидетельствует журналист пушкинского времени Николай Греч, «умер в мае 1801 года, объевшись устриц. На памятнике его, в Невском монастыре, начертано было: „с христианской трезвостью живот свой скончавшего”. Потом заменили это слово „твердостью”, но очень неискусно…» Надгробие Талызина, кстати, сделано было по проекту Андрея Воронихина.

К числу загадочных захоронений Лазаревского кладбища можно отнести три могилы, появившиеся неподалеку друг от друга в 1770-х годах.

Первое из надгробий обозначало место захоронения 19-летней „Агафьи Ивановой дочери де-Ласкари жены”, умершей 16 августа 1772 года. Это надгробие было отмечено пышной эпитафией, начинавшейся так: «Монумент, которого нежность моя воздвигнула ея достоинству, источнику и свидетелю наигорчайшей моей печали, приводи на память потомкам нашим причину моих слез…»