— Ого, молодец. А я слышала, будто одна мора погибла при полной кладовой — не смогла ничего приготовить.

— Это вранье, — покачала головой Катти. — А пошло оно из-за действительно курьезного случая — к целителям попала благородная мора, наевшаяся сухой крупы. Спасли. Но с тех пор такой вот анекдот гуляет.

— Ну, наесться сухой крупы не так и страшно. Если потом воды не перепить.

— Мэдчен ван Ретт, вы здесь? — из спальни Мадди раздался голос Росицы.

И Катти моментально закрыла шкаф, пихнула выращенные розочки за зеркало и, подмигнув Мадди, крикнула:

— Да! На пруд собираемся!

Росица вошла в комнату и осторожно спросила:

— Так ведь испытание же?

— А разве мы там нужны? Сами ведь говорили, за стол сядет один из благородных дерров, а комиссия будет наблюдать. Мы-то там зачем?

И Мадди, понявшая задумку подруги, кивнула и добавила:

— Точно, а мы сейчас возьмем плед, чай и конфеты — прекрасно проведем время.

— Хорошо, — кротко ответила Росица и ушла, так и не сказав, зачем искала хозяйку.

— Если ты права, — серьезно сказала Катарина, — то вскоре появятся наши дуэньи с недвусмысленным приказом явиться на испытание. А если нет…

— То идея с пледом и прудом — просто замечательная, — подхватила Мадди.

Как и все замечательное, идея с пледом и прудом осталась идеей — первой прибыла мора Рохет, следом за ней явилась и Германика.

— Вы обязаны… — начала было мора Рохет и тут же, прищурившись, перебила саму себя: — Чему вы улыбаетесь?

— Тому, что Мадди в очередной раз доказала, насколько она умна, — заслуженно польстила Катти.

— Испытание назначено на обеденное время, — улыбнулась ванен Скомпф, — значит, это будет не просто «сели и посмотрели». А что-то вроде публичного завтрака, только обед.

— Вот две… — тут мора Ровейн использовала крайне неприличное слово. — С кем информацией поделились?

— Ни с кем, — зафыркали девушки. — С чего бы?

— Ну а вдруг вы, мэдчен ванен Скомпф, готовы продать родину за пару сандвичей, — поддела Мадди Германика.

— А еще немного вот таких вот завтраков — и продам. Только не за сандвичи, а за кровяную колбаску, сыр, пару караваев хлеба и кувшин кваса.

— Кваса? — переспросила Катарина.

— Это иноземный напиток, — отмахнулась Германика.

— Я же сказала — затащу в гости и познакомлю с нормальной пищей, — улыбнулась Мадди. — Ты попробуешь квас и больше никогда ничего другого не захочешь.

— Так, мечтательницы, марш приводить себя в порядок.

— Когда начнете делать прическу — зови меня, — напомнила Катарина и вышла. Шутки шутками, а собираться и правда надо.

«И в самом деле, — удовлетворенно подумала она, — белые розочки как-то смиряют чрезмерно насыщенный цвет платья».

До королевского дворца добирались как обычно — в ландо. Катти покосилась на ясное небо и задумалась, а если пойдет дождь?

— Здесь туча белаторов, — хмыкнула Мадди. — У дождя ни шанса.

— Это я вслух сказала?

— Да нет, смотришь просто очень выразительно. Что-то мне как-то страшно.

— Мы очень постарались и сделали все, что смогли, — утешила Катти.

— Будет весело, если наши старания достанутся не нам.

Ландо остановилось у привычной террасы. Но вместо огромного, длинного стола там находилось семь небольших столиков. Катарина сразу же узнала свой — она выбрала не белоснежную, а кремовую скатерть.

— Так, вдох-выдох, рано или поздно это все закончится! — выпалила Мадди.

— Это просто-напросто девиз, — нервно хихикнула Катарина. — Там и правда по два стула.

Семь благородных дерров вышли встречать не менее благородных мэдчен. И Катти со смесью веселья и отчаяния увидела среди них Виткорфа.