— А ты... как здесь оказался?

— Ты не ответила. Зачем ты хотела усыпить этого сидхе?

— Мне надо выполнить задание.

— Какое задание?

— Он крепко спит? — показала на принца.

— Можно и так сказать.

Гайда медленно и грациозно поднялась с пола, аккуратно последовала к сидхе, а затем не спеша и довольно нагло обыскала Пятого принца. Успокоилась лишь тогда, когда вытащила у него из потайного кармана чёрный, сверкающий гранями камень. Сердце Ликса — бога тьмы, одного из детей Фарраха — даже не стала рассматривать. Адлан не сводил тяжёлый взгляд со своей кошки, пока она прятала добычу, а когда закончила, хищно улыбнулся:

— Всё сделала?

— Мне надо идти. Спасибо, что помог, — с теплом поблагодарила. — Но мне, правда, надо идти.

«Куда же ты собралась, моя милая?»

Снисходительной усмешки не скрыл, позволяя ей самой до конца во всём разобраться.

Гайда подошла к двери, открыла её и замерла. Стены, потолок явно потеряли стабильность, потому что уже через мгновение девчонка закрыла рот рукой, подавляя рвотный позыв, и развернулась.

— Зелья нового нет? — «невинно» поинтересовался, но не дождался ответа.

Кулон на её шее тоже отказался работать, сколько она не пыталась связаться с подельником. Этого оказалось достаточно, чтобы Адлан по-хозяйски занял вместительное кожаное кресло. Закинул ногу на ногу, положил руки на подлокотники. Улыбнулся, неуловимо скользя взглядом по тонкому стану и наслаждаясь изгибами. Вот теперь они поговорят. Обо всём и даже больше.

Гайда посмотрела на лежащего на кровати фейри, потом снова на него. Он ждал страха, истерики, мольбы, чего угодно от угнетающей обстановки, но не ждал, что эта очаровательная свободолюбивая девушка сядет в кресло напротив него. С достоинством расправит плечи.

Да, ему очень нравились её спокойствие и умение принять неизбежное. Гаяна молча дала согласие на разговор. Вернее, допрос. Умница. Быстро всё поняла и оценила. Без него ей отсюда не выбраться.

Адлан смотрел на Гаяну, с маниакальным упорством загоняя вглубь себя грубые мужские инстинкты. Он давно хотел эту девушку, сдерживал внутри себя ненасытного, голодного зверя, давил черноту, вызванную низменной ревностью. Удушливыми волнами накатывало раздражение и отступало, открывая нежность, тепло, желание её защитить. Происходящее ему очень не нравилось, хотелось покинуть это место, вывести из него Гайду, но ответы интересовали гораздо больше, чем преступление против правящего двора тёмных фейри. А решение, что делать с ней... Он примет немного позже.

***

— Ты поможешь мне выйти отсюда?

Уголки мужских губ дрогнули, чуть приподнимаясь. Обманчиво-спокойный, расслабленный, но при этом крайне опасный и недовольный барс сидел в кресле, пока Манригаэль сладко посапывал на кровати, даже не зная, что лишился заветного камня.

Я же искренне восхищалась Адланом, его мощью, способностью противостоять флёру фейри. Ведь это благодаря его присутствию меня не выворачивает наизнанку, а стены, пол и окружающие предметы стабильны. Уважение к силе и благодарность к защитнику, (как вовремя он оказался рядом и не дал свершиться насилию), смешивались с другим, не менее интересным чувством. Я боялась Адлана. Нет, намеренного зла барс мне не причинит. Я боялась, что он не даст доделать начатое. Хуже всего, если скрутит и унесёт обратно в снежные скалы. Именно поэтому и хотела взять камень, и побыстрее сбежать, не вдаваясь в разъяснения. Не смогла. Теперь сидела в кресле напротив и ждала, что он ответит.

— Всё зависит от твоего желания быть искренней, — как припечатал. — Зачем тебе камень?