Было чем гордиться. Я, конечно, не стал рассказывать девушке о том, что уже несколько раз практиковался в министерстве и пользуюсь особым расположением у его императорского величества. Он уже намекнул мне на то, что его прошлому советнику, девяностолетнему старцу, пора бы на покой. В общем-то, за этим я и приехал в летнюю резиденцию, чтобы быть ближе к правителю, который сейчас отдыхал на озере. Однако это не та информация, которую нужно вываливать на хорошенькую соседку, с которой не виделся пять лет.

— Поздравляю, ваша милость, — кивнула она.

— Бросьте, Ариадна, что за официоз? Зовите меня Сайлесом.

— Как скажете, Сайлес, — она просияла. — Не будете ли так любезны заглянуть к нам на чашку чая? Селестия обрадуется. Да и моей матери вы окажете большую честь.

— Ариадна, я… — сперва хотел отказать, сославшись на занятость, но увидел ее умоляющий взгляд, и сердце екнуло. — Я с удовольствием.

— Как замечательно! — она хлопнула в ладони и чуть подпрыгнула. — Скажем, завтра в полдень?

— Мне подходит, — улыбнулся и направился к своей лошади. — А где ваша? — кивнул на свою кобылу.

— О, — Ариадна опустила глаза и замялась. — Боюсь, мы теперь не можем позволить себе лошадей, — она глянула на меня и затараторила: — Но вы не беспокойтесь, я прекрасно дойду пешком, здесь всего час ходьбы, уже привыкла.

— Давайте я вас подвезу, — нахмурился я.

— Что вы, Салес, не нужно! — отмахнулась она.

— Но я настаиваю.

Сперва она как будто смущалась, но все же лукаво на меня посмотрела и засияла улыбкой.

— Разве можно вам отказать?

Я помог ей забраться на свою лошадь и сел сам сзади. Всю дорогу к ее дому мы разговаривали. Я рассказал о жизни в академии, что уж греха таить, похвастался о скором назначении на должность советника. Только почему-то не упомянул о невесте. Наверное, это стало моей ошибкой, но я тогда даже и не помышлял, что Ариадна меня не так поймет. Она до сих пор казалась мне шестнадцатилетней девчонкой, которую хочется охранять от наглецов в таверне. Хотя, нужно признать, фигура Ариадны уже совсем не выглядела девичьей. Все нужные округлости были на месте. Я отметил это автоматически, даже не думая об этом намеренно, просто принял к сведению.

На следующий день приехал к ним в поместье, как и условились, на чай. Женщины хлопотали вокруг меня так, что мне стало даже неудобно. Особенно госпожа Хайнек, мать Ариадны и Селестии. Как я узнал из беседы, отец девушек погиб несколько лет назад. Попал под колеса почтовой кареты ночью. Несчастный случай. Но с тех пор дела у этой семьи шли хуже некуда. Мне было жаль их, и я даже раздумывал, как бы ненавязчиво предложить помощь. Но когда заговорил об этом, госпожа Хайнек положила мне ладонь на руку и покачала головой.

— Ваша светлость, вы очень добры, но мы со всем справимся.

— Почему вы не продадите поместье? Вы можете получить за него кучу денег, купить дом поменьше и жить ни в чем себе не отказывая, — наверное, это прозвучало слишком грубо, но я действительно не понимал.

Вдова протяжно вздохнула.

— Возможно, скоро так и придется сделать.

— Если надумаете, я помогу с продажей, посмотрю, чтобы сделка была выгодной для вас.

— Вы очень хороший человек, — грустно улыбнулась хозяйка. — Спасибо вам.

Когда я засобирался домой, Ариадна вызвалась проводить меня до ворот.

— Знаете, почему отец не желал продавать это поместье? — вдруг спросила она, когда мы вышли из дома.

— Почему же?

— А вы сами не догадываетесь? — с насмешкой посмотрела на меня сероглазая.

— Без понятия, — так и хотелось улыбнуться ей в ответ.