— Позвольте теперь я излечу ваше лицо, — маг указал на след от вчерашней пощечины, что наливался на щеке синяком.

Лиловым. Любимым папиным цветом.

— Да не стоит, — я, по правде, о нем переживала меньше всего.

— Нет-нет, ну, что вы. — Он уже проводил над кожей, касаясь её едва-едва. — Я всё равно здесь.

Мы закончили, и маг собирал свой чемоданчик, когда Гарри Фаркоунт вошел в мою спальню. Без стука. Наплевав на то, что я могу быть раздета. Его принципы по отношению к невесте резко изменились.

— Ну? — задал он короткий вопрос.

— Ваша невеста невинна.

— Точно? Если вы ошибаетесь…

— Что вы, что вы, лорд Фаркоунт. Моя методика безукоризненная. Аура Мэри Утенрод кристально чистая, как и её тело.

Мне захотелось ухмыльнуться в лицо будущему мужу (а лучше — плюнуть), но я сохранила безразличную мину. Пусть видит, что невеста его покорна и не помышляет никаких дурных вещей. Само очарование.

— Тогда — свободны, не мельтешите перед глазами, — лорд махнул рукой, и маг спешно покинул спальню. — Значит, ты всё же не связала себя с предателем-Коэрли.

Теперь он обращался ко мне.

— Как я и говорила.

— Доверяй, но проверяй, — он недобро оскалился. — Возможно, тебе будет интересно. Коэрли я оставил в живых. Каких-то пятьдесят ударов плетью, малое наказание за своеволие и отсутствие уважения к своему хозяину. Мальчишка забыл, где его место, а всё из-за бабской жалости. Ты не воспитывала его должным образом, не учила покорности. Тебе прислуживать он больше не станет. Я заберу его себе.

Страх заполнил меня всю, ворвался в легкие, заморозив их изнутри.

Пятьдесят ударов… это же чертовски много. Он может не выдержать, он и так ослаблен после недавнего пребывания в темнице.

— Почему вы сохранили ему жизнь? — решила я спросить.

Это не походило на жест доброй воли. Фаркоунт вообще не выглядел человеком, который ценил чужую жизнь. При мне слуг, конечно, не казнили, но хватало и других телесных наказаний. Не удивлюсь, если кого-то он и сморил голодом или замучил той же плетью. В его доме люди были всего лишь вещами, не самыми дорогими и полезными.

— Живым он мне пригодится. Мертвец же бесполезен. Но спесь я с него собью.

Время для меня с того дня замерло. От служанки я узнала, что Алексис пережил наказание, но девушка особо не распространялась — боялась хозяйского гнева. Из комнаты меня выпускали, но я понимала, что лезть к Коэрли опасно, причем для него самого. Хватит, он и так пострадал в попытке защитить меня.

От идеи побега я, разумеется, отказалась. Далеко ли ты убежишь с меткой, наложенной сильнейшим магом?

Но это я не сбегу, а Алексис…

Насколько мне было известно, управляющий, ответственный за прислугу, не лютовал, позволял ему восстанавливаться, нагружал лишь посильной работой — а лорд Фаркоунт пока что про врага позабыл, отвлекшись на последние приготовления к свадьбе. Пил он всё больше и всё чаще, за завтраком от него жутко разило кислятиной. В последние три дня он и вовсе уезжал поутру и возвращался лишь поздней ночью.

Ему было не до Алексиса.

Пока что.

Какая разница, кто сбежит? Если у меня связаны руки, то Коэрли вполне может уйти. Здесь ему существования не будет.

Нам нужно увидеться. Я отдам ему вещи, залечу его спину. Точнее — постараюсь залечить.

План созрел в голове не сразу, но получился вполне сносным. Я отыскала на кухне ту девушку, которую Алексис однажды защитил. Кажется, она прониклась к нему теплыми чувствами.

— Можно тебя на пару слов? — поманила её к себе.

Девица испуганно огляделась, но затем кивнула. Мы закрылись в одной из многочисленных комнат. Я поколебалась несколько секунд, раздумывая, надо ли впутывать чужого человека в свои проблемы.