Внезапно в дверь постучали.

Я рухнула на кровать, приложив на лоб смоченную настоем тряпицу.

— Не переживайте, у меня всё есть, я бы хотела просто полежать, — пробормотала слабым тоном, думая, что там очередная служанка.

Но внутрь зашел Гарри Фаркоунт. С неизменной гадкой улыбочкой, блестящими губами и выдающимся животом, который он поглаживал рукой так, словно носил в себе ребенка, а не двадцать килограмм лишнего веса.

Раньше он не лез в мои покои, и теперь его визит вызвал во мне очередную волну паники. Да ещё и в такой неудобный момент. Надеюсь, женишку и самому наскучит общество нездоровой невесты, и он пойдет по своим важным делам: напиваться вином, как он делал почти каждый вечер.

— Как ты, золотце? — Он сел на край кровати.

— Хотела бы я сказать, что лучше, но голова разрывается… — простонала я, прикладывая ладонь к тряпке на лбу. — Не могу даже пошевелить ею. Но, думаю, крепкий сон поможет. Спасибо за ваше беспокойство.

Фаркоунт даже не услышал моих слов. Его ответ не волновал — он был изрядно пьян, а потому жаждал общения. Облизывал губы, почесывал залысину.

— Ты ведь не слышала о том, как я познакомился с королем? — поинтересовался он и, не дожидаясь, заговорил: — Шла зима. Я розовощеким мальчишкой ушел защищать отцовские края…

Целый час он трещал без умолка, пока драгоценное время утекало сквозь пальцы. Зачарованная стрелка бежала на часах, отчитывая минуты, намекая, что я опоздала. Алексис там совсем один. Ждет.

Черт.

Мои намеки жених пропускал мимо ушей. Когда я изображала, будто засыпаю от усталости, он тормошил меня за плечо — и продолжал рассказывать о своих боевых успехах и о том, что хозяйству требуется женская рука. Он повторял одни и те же фразы по нескольку раз, восхищался моей красотой.

— Ты невероятна, я мечтал о тебе все те годы, что приезжал в гости к Эрнесту. Помню тебя совсем юной девчушкой. И вот, ты моя… — бормотал, хватая меня за ладонь. — Не верится, что совсем скоро мы разделим брачное ложе.

К его чести, он не приставал ко мне — пока, — но его движения и без того были довольно откровенны. Я не сопротивлялась, хоть внутри и холодело от его слов и касаний. Продолжала вздыхать по поводу мигрени — изображала умирающую дурочку...

...которая опоздала на встречу с Алексисом на целых полчаса.

— Так-с, а про знакомство с твоим папенькой я тоже ни разу не обмолвился! — ударил жених ладонь об ладонь. — Сегодня такой день, когда скончался мой собственный отец, и мне пришлось взвалить на себя груз ответственности за фамилию. Я несколько размяк. Прости старика за язык без костей. Но с кем ещё мне обсудить былые подвиги?

Он попытался меня поцеловать, но я увернулась.

— Мэри, мы почти муж и жена.

— Я с радостью отдам всю себя вам… после свадьбы, — ответила твердо.

— Строптивая, но мне это нравится. Прежние мои жены были слишком уж мягкотелы. Послушай…

В эту секунду в дверь постучали. Каждый удар — как биение моего сердца, что колотилось сильнее и сильнее.

В комнату заглянул Алексис.

— Госпожа, с вами всё в порядке? — спросил он негромко, сразу оценивая ситуацию и изобразив покорного слугу.

Но даже эти, совсем обычные слова возмутили Фаркноута до глубины души. Он подскочил, и лицо его начало стремительно багроветь.

— Что он тут делает?! Он ходит к тебе на ночь глядя?! Зачем?!

— Он просто…

— Щенок, если ты думаешь, что можешь воспользоваться моей невестой, то я тебя разочарую!

Алексис стоял истуканом, с непроницаемым выражением лица. Понимая, что любое лишнее действие опасно, и лорд себя не контролирует, он не пытался оправдаться. Я же по глупости подумала, что смогу утихомирить Фаркоунта. Осторожно взялась за его запястье.