Бросила… Она его бросила. Совсем, как в том кошмаре, который снился почти каждую ночь.

Ладно, он же знал, что так будет. Знал, что Тася не останется с ним, что однажды она уйдет. Мэл и так получил куда больше счастья, чем заслужил.

Он знал, что она уйдет, и знал, что будет больно. Но никогда не думал, что будет настолько больно.

Постояв на площадке, демон свернул направо, в коридор, ведущий к розовым покоям. Их с Тасей комнаты…

Или уже не их? Интересно, как скоро она захочет забрать свои вещи?

Было ошибкой приезжать в Грейторн Холл. Проклятый дом не терпит чужого счастья, он высасывает силы и радость, оставляя взамен опустошение и отчаяние.

Красные ромбы на синей ковровой дорожке маячили перед глазами, раздражали. Невыносимо чесалось между лопатками — верный признак приближающейся неконтролируемой трансформации. Мэл стискивал зубы и шел вперед. Нельзя. Он должен владеть собой. Всегда владеть собой, не давать волю чувствам, не позволять лишних слов. Сдержанность — залог выживания для бескрылого бастарда. Даже если этот бастард вот-вот будет официально признан наследником. Даже если у этого бастарда так тоскливо на душе, что хочется сдохнуть.

Он добрался до нужной двери, ввалился внутрь и даже не забыл повернуть ключ в замке, отгораживаясь от всего мира. Добрел до спальни, упал лицом на кровать. Горничная перестелила постель, но подушка еще хранила еле уловимый запах Таси. Мэл вцепился в нее зубами и тихо завыл.

***

Тася шла за Раумом по коридору, ощущая себя сердитой и ужасно несчастной одновременно. Желание разрыдаться от острого чувства несправедливости и обиды сменялось сожалением о только что сказанных словах, но потом она вспоминала тон Мэла и снова начинала злиться.

Да что это вообще такое?! Чем она заслужила подобные подозрения? Разве давала хоть раз повод усомниться в себе?

Отношения невозможны без доверия, и Тася доверяла своему мужчине. Ему же достаточно было в ответ вслушаться в ее чувства, чтобы понять, что она не лжет. Но вместо этого, он предпочел оскорблять ее грязными намеками.

Ради него Тася готова была вытерпеть пренебрежение высшего света, оскорбительные статьи в газетах, необходимость общаться с прочими демонами и даже его кузена. А Мэл, оказывается, все это время видел в ней девицу легкого поведения.

Раум остановился у одной из дверей, ковырнул ключом в замке и сделал приглашающий жест.

— Добро пожаловать в мои скромные холостяцкие покои, сладенькая. Я мечтал, но даже не надеялся, что ты зайдешь ко мне.

“Я буду молчать. Не стану с ним ругаться, он только этого и добивается”, — мысленно напомнила себе Тася, входя в комнату.

Обстановка внутри напоминала пятизвездочный отель — роскошный и безликий. Девушка обернулась, сложив руки на груди, и выжидательно уставилась на беловолосого.

Того, казалось, совсем не смутил ее строгий взгляд.

— Кстати, детка, я прямо впечатлен и поражен, как красиво и решительно ты отшила очкарика. Не хочешь сменить статус и стать невестой наследника клана ди Форкалонен? — небрежно продолжал Раум.

— Нет.

— Понимаю, тебе нужно время, чтобы подумать, — он подмигнул. — Как насчет пяти минут?

— И через пять минут и через пять лет ответ будет “Нет”, Раум. И я не бросала Мэла. Мы просто поссорились.

— Но почему ты не хочешь дать мне шанс? — он резко прекратил улыбаться. Словно сбросил маску циничной и похабной сволочи. На красивом не совсем человеческом лице появилось тоскливое и голодное выражение. Так голодающий смотрит на кусок хлеба.

Тася вздохнула. Лучше бы Раум продолжал хамить и фиглярствовать. Когда он становился таким, ей где-то глубоко в душе становилось его жалко.