— Привет, — Демид благоухает, выходит из машины, поправляет рубашку, распахнув пиджак, и в два шага ровняется со мной.

Я смотрю через плечо, не отрывая взгляд от девушки. Она словно чувствует и поворачивает голову в мою сторону. На ее лице красуется победная ухмылка. Кажется она знает, кто я. А я вот понятия не имею, кто она. Только догадываюсь.

— Ди, — Демид ловит мой взгляд, и мне на секунду мерещится в его глазах сожаление, — Отлично выглядишь. Идем?

Я поджимаю губы, чтобы не заскулить от отчаяния, и киваю. Он дотрагивается до моего плеча, чтобы придержать меня, когда мой каблук касается ступеньки выше, но я одергиваю руку. Это все лишнее.

— Дем, — сладкий голос раздается за нашими спинами, — Коть, только не долго. У нас планы, надеюсь ты помнишь.

Спина загорается пламенем огня от боли и стыда, я поворачиваюсь вполоборота и, сейчас бы мне тоже не помешала помощь, потому что я теряю равновесие. Просто цепляюсь взглядом за одну небольшую, но весомую деталь. И начинаю ненавидеть мужа еще больше. И моей ненависти нет предела.

— Алина, сядь в машину , живо, — он не ласков с ней. Приказывает. Смотрит коршуном в сторону девушки. А ей хоть бы что, растекается лужицей у его ног, заглядывает в рот.

Мерзость.

Провожаю взглядом ее фигуру, но смотрю в одну точку. На ее руку. Вернее на ее ладонь, что сжимает в руках ту самую сумочку. Фурла ей не к лицу, дешевая одежда с такой сумкой…

Однако, мой муж решил преподнести именно этой даме подарок.

Он ловит мой взгляд, направленный словно лазером на этот злосчастный элемент гардероба, и молча уводит меня с крыльца.

Я давлюсь немым возмущением. Он макнул меня в грязь лицом, унизил.

И на вопрос “за что?”, так и не ответил.

Алина, блогер, 23 года

13. Глава 12.

— Мне крайне неприятно это говорить… — озвучивает директор гимназии: — С Леоном никогда ранее не было проблем. Очевидно, что этому есть какое-то объяснение. Однако, наше учебное заведение не приемлет подобного.

— Вы можете уже объяснить что случилось?! — Демид явно раздраженный.

Я и сама сейчас не в лучшем состоянии. Это надо было…Это… до сих пор не могу подобрать слов. Привезти сюда свою любовницу, на всеобщее обозрение, в такой момент, который касается наших детей.

— Леон избил своего одноклассника. — укоризненно отвечает ему директор: — С не присущей ему яростью. Это ненормальное и недопустимое поведение. Я думаю, вы понимаете, что как родители..

— Безусловно понимаем, — перебиваю, потому что не намерена выслушивать, как отсчитывают нас, хотя уверена есть за что: — Но мой ребенок, наш… не стал бы без причины причинять кому-то вред. В чем была ситуация? — смотрю на директора, не давая слабины во взгляде.

Однако, чувствую, что на меня еще и смотрят сбоку. Эти глаза оставляют буквально ожоги на лице и теле. Потому что сейчас он никакого права не имеет ни смотреть, ни даже говорить со мной.

Директор складывает руки в замок, и немного тянет.

— Марк Говоров высказал что-то нелестное в адрес вашей семьи.

Прикрываю глаза, вновь ощущая груз того, что мой сын испытывает трудности только из-за нас. Даже не потому что он подросток, и в какой-то степени может себе позволить короткий период бунтарства.

Посылаю взгляд в Демида, тот потирает щетину, отворачиваясь. Сам вероятно понимает из-за чего мы здесь оказались.

— То есть, — металл в голосе Демида так и чувствуется: — Хотите сказать, что парню, который не уважает и не имеет воспитания пара кулаков от моего сына были лишними?!

Прекрасно понимаю, что делает Демид. И даже если не приемлю его методы, то тут абсолютно с ним согласна.