С этими мыслями Эльза уснула.

А Реток, убрав со стола, принялся заниматься сразу несколькими делами: следить за Пустошью, температурой батареи, вносить новые цифры в расчерченную таблицу и варить компот. Тяжёлые ботинки он снял, чтобы не разбудить Эльзу топотом.

***

Она проснулась и сразу догадалась — не дома. И лишь потом осознала, что отлежала руку, потому что куртка слишком тесная, а нож рукояткой впился под ребро.

«Раздеваться надо перед сном!» — подумала Эльза, растирая бок. А ещё она вдруг поняла, что её обманули.

У двери в этой комнатке был привинчен щиток с несколькими приборами и светящимися красным часами. И, судя по этим часам, она проспала не меньше восьми часов. А ещё… Угон повозки и безумное путешествие уже не казались Эльзе правильными и продуманными. Хотя отказываться от начатого дела она не собиралась.

Эльза быстро умылась, причесалась и мрачнее тучи заявилась в комнату управления. Она была уверена, что Рет занят написанием очередного письма отцу, но ошиблась: очень трудно что-то писать со шлемом на голове.

— Почему ты не разбудил меня?! — грозно спросила Эльза.

— Доброе утро! — откликнулся Реток.

— Ты сказал, шесть часов!

— Сказал, — согласился он. И процитировал: — «Будить старшего караванщика без дела равносильно самоубийству!» И вам необходимо было выспаться.

— А я думала, что мы друзья!

— И я так думаю. Но у нас проблема…

Лишь много позже Эльза поняла, что Рет просто отвлёк её. И наверняка использовав приём какого-то там генерала, столь уважаемого его дедом.

Она села в левое кресло, надела шлем и спросила:

— В чём дело, Рет?!

— Бродячие смерчи. Мы должны были встретиться с ними до малой крепости, а не после неё. Что-то не так в Пустоши…

— Поэтому повозка ползёт, словно ей ноги перебили? — съязвила Эльза.

— Лучше медленно живым, чем… Дед говорил, что мозгов у этих смерчей нет, но их словно притягивает движение. Они разгоняются и прижимаются…

— И на полном ходу повозку догонят? — недоверчиво спросила она.

— Не собираюсь проверять, — усмехнулся под шлемом Реток. — Видишь впереди четыре штуки?

Эльза, конечно, видела. Три узких покачивающихся столба пыли стояли справа метрах в восьмистах от пути повозки, один — слева не больше чем в полукилометре. И именно этот смерч вдруг прыгнул в сторону и вновь застыл.

— Шипастая гиена, — прокомментировал Реток. — Глупая. Или смерч ни разу не встречала.

— А ты их раньше уже видел?

— Понятно. Но не семь штук подряд.

— И всё-то ты знаешь… А имя смотрителя запомнил?

— Я же дважды его видел! — Реток хохотнул, а потом серьёзно добавил: — В карте отца есть пометки: имя смотрителя крепости, имя жены и что двухлетний ребёнок есть… Так! Самый опасный смерч мы прошли! Теперь главное — эту троицу не возбудить! А дальше будет проще: бродячие смерчи рядышком друг с другом держатся!

— Вот, как их пройдём, так и спать отправишься! — приказным тоном заявила Эльза.

— Понял! — Реток засмеялся. — «Старшой приказал — молодой сделал!» Только за Пустошью в два глаза смотреть надо.

— А «старшой» тебе, значит, тупой достался и слепенький?

— Не! — мотнул головой Реток. — Красивый! — Смутился и добавил: — Вам поесть надо. Я мясо пожарил. Только немного подпалил его… А в кувшине компот! Не очень сладкий…

— А я-то думаю, чем это так вкусно пахнет?! — улыбнулась Эльза.

Она сняла шлем, потянулась к сковородке на столе и, сняв крышку, восхитилась:

— Ух, ты! С угольной корочкой! А можно я его без хлеба буду есть?!

— Вам всё можно, — кивнул Реток. — Но с хлебом вкуснее.

— Вкуснятина, — оценила Эльза первый кусок. — А ты и готовить умеешь?