— А кто у нас палач, Дэй? — вдруг спросила Ритара

— Должности, на которые нет охотников, замещаю я, Ри. Согласно статусу.

***

Два дня арестанты не знали ничего друг о друге и о том, что происходит вне их комнат. Если, конечно, не считать того, что герцогиня посетила дочь и, как могла, её успокоила. Стражники у входа без слов пропустили Ритару. Да и кто посмел бы препятствовать ей?

— Мама! Его убьют?! Что задумал отец?! Мама!

Пока Эльза рыдала, герцогиня села напротив и взяла её руки в свои.

— Эль. Послушай меня! Может быть, ещё не всё так плохо! Ты же знаешь, что отец любит тебя и что он отходчив…

— Я не буду жить без него! Так и скажи отцу! Если он Рика казнит, то пусть сразу и меня тоже!

— Прекрати истерить, Эль! Рик ещё жив!

— Да?.. Мама, сходи к нему! И передай, что я его люблю!

— А он ещё не знает? Я и к тебе-то визит еле-еле из Дэя выдавила… Зачем мне неприятности? И не дёргайся! Отец просил померить тебе температуру.

Герцогиня приложила плоскую коробочку к запястью дочери и хмыкнула:

— Герцог может быть спокоен: его дочь здорова.

— А теперь на эшафот только здоровых тащат? — с сарказмом поинтересовалась Эльза.

— Ну… Если осуждённый кашляет… Это может расстроить зрителей, — попыталась пошутить герцогиня.

Но Эльза шутку не оценила. Или не поняла.

— Мам! Пожалуйста! Скажи Рику… Он ведь себе места не находит!

Но Рикорис своё место как раз нашёл. Уяснив, что удрать из комнаты, чтобы хотя бы увидеть Эльзу, невозможно, он сел на стул перед стеной и застыл, словно в ступоре. Он не отказывался от еды, но ел так мало, что обидел повара. Спал в два раза меньше, чем обычно, и полностью одетый, при ножах. Только ботинки снимал. Всё как в походе в запретную Пустошь.

В положении пристального изучения стены его и застала герцогиня.

— Ты, Рик, зря стараешься: под штукатуркой гранитные блоки.

— Ваша светлость! — Рикорис вскочил со стула и даже поклонился. — Эль… Леди Эльза здорова?

В его голосе проявилось столько беспокойства, что Ритара улыбнулась.

— Всё у неё хорошо, Рик. Даже слишком. А если ты собрался просить, чтобы я передала, что ты любишь её, то она это уже сделала, а я не собираюсь бегать туда-сюда — не почтальон! Да и герцога лишний раз злить не стоит.

— Спасибо, ваша светлость! — Губы Рикориса непроизвольно растянулись в улыбке, а в глазах появилась мечтательность. — Главное, чтобы она была… Ваша светлость! С ней ведь ничего не случится?! Она же дочь герцога! И ни в чём не виновата!

— Тебе, Рик, следует больше беспокоиться о своей участи.

Рикорис пожал плечами:

— Я, герцогиня, готов ответить. Лишь бы Эльза…

В кабинете герцога Ритара передала мужу коробочку «термометра» и очень серьёзно сказала:

— Если хоть один волос упадёт с его головы!..

Герцог посмотрел на неё, озабоченно нахмурился и спросил:

— Думаешь, его следует обрить перед тем, как снять голову?

А потом оглушительно хохотал вслед уходящей герцогине. Но как только за ней закрылась дверь, прокашлялся и почесал нос.

— Чего это я?..

И продолжил работать с документами.

Нельзя сказать, что Эльза и Рикорис вот так безропотно покорились своей судьбе.

Эльза, едва осознав, что заперта, а амулет-взломщик похищен, немедленно проверила дверь в тайный ход. Однако, к её удивлению, панель стены не поддалась. Не увенчались и попытки вскрыть дверь кочергой и даже выбить тумбочкой. Ничего не дал и тщательный десятикратный обыск спальни, туалета и душа: выхода не было.

Что же до Рикориса, то он действовал более прагматично: стены и мебель ломать не пытался и метаться по комнате не стал. Проверил окна и оценил вид, открывавшийся из них. И качество запоров рам. Получалось, что даже если ему удастся забраться вверх по гладкой стене, то открыть без шума нужное окно… А уж спускаться во двор замка Рикорису показалось и вовсе бессмысленной затеей: куда бежать? Особенно учитывая, что каждый шаг, отдалявший его от Эльзы, сулил только боль.