Так и получилось, что Реток и Ниарика оказались в последней повозке, а Эльза и Рикорис — в головной. Потому что герцог сразу сказал:

— Ри! Эль! Посидите здесь! А мужчины займутся управлением.

Заняв левое кресло, герцог включил связь.

— Рет! Что там с перетоками?

— Пока показания приборов переписал, ваша светлость! А батарею надо смотреть на ходу!

— Провожающих не будет?

На это ответил Рикорис:

— Если всё решили… Да и нет никого.

— Понятно. Рик! Надень шлем! Справа на виске регулятор ближе-дальше, слева — переключатель день-ночь. Остальное просто! Пошли!

Но как только повозки миновали мост и вышли из тумана, герцог остановил караван.

— Тебе, Рик, не приходилось править повозкой? Вот сейчас и научишься. Под правой рукой на подлокотнике кнопки. Только жми их нежно! А скорость я пока ограничил…

В общем-то, эта наука далась Рикорису легко. Он как-то сразу начал не только плавно набирать и гасить скорость, но и смещать караван из стороны в сторону. И действовал столь успешно, что заработал слегка удивлённое одобрение герцога:

— Хорошо! Если и не опытный караванщик, то уж точно и не безусый юнец!

А у скалы Арлей предупредил попытку остановить повозку:

— Продолжай! Повозки здесь уже проходили, а значит, и у тебя получится!

Туннель в стене не был таким уж узким, но раз-другой повозки зацепили скальные выступы. Даже Реток нашёл нужным поинтересоваться:

— Что случилось?!

— Ничего, — отозвался Арлей. — Рик ведёт караван.

— А-а-а… — протянул Реток. — Тогда порядок!

— Что там с батареей? — с усмешкой спросил герцог.

— Всё нормально! Температура стабильна! Снимаю показания!

— Снимай, Рет! — одобрил герцог и отключил связь. — Тщательно!

Если разобраться, то Реток этим и занимался. Он заранее решил, что при часе времени в запасе вечера ждать глупо. А ночью вполне можно и поспать. К тому же герцог выглядит совершенно здоровым, наверняка займётся делами и что придёт в его голову…

Так что Реток ещё перед мостом отправил удивлённую Ниарику в душ, а сейчас с удовольствием смотрел, как она вытирает волосы полотенцем.

— Можешь не одеваться, — сказал он. — Сейчас войдём в трубу, и я тобой займусь.

— Но ты сказал, что вечером…

— Вечером можно раньше лечь спать.

— Да! Муж должен много есть и спать, чтобы мой друг был большой и крепкий!

Крепость друга Ниарики никуда не делась, но на этот раз и не понадобилась. А позже, прижавшись к Ретоку, когда дыхание пришло в норму, она с удивлением сказала:

— И всё равно ты был небом…

— И это хорошо, — улыбнулся он. — Тебе понравилось?

— Да, — прошептала она. — Мы ведь будем иногда так делать?

— Почему это иногда? — Он погладил её спину и улыбнулся: — В моих планах прожить с тобой долгую жизнь!

— Это хорошие планы, — одобрила она. — Очень!

***

— Ну вот, — одобрительно произнёс герцог. — Даже Рету понравилось, как ты водишь повозку. Впереди ворота?

— Да.

Рикорис плавно снизил скорость и остановил караван притык к огромным створкам.

— Ворота наружу открываются? — спросил Арлей. И тут же сам ответил: — Конечно! Иначе зачем тебе к ним так притираться?

Рикорис открыл боковой люк и крикнул:

— Эй! Открывайте ворота, сони! Или мне опять колокол мучить?!

— Привет, Рик! — отозвались откуда-то сверху. — Что-то сегодня и ты здесь, и утро доброе! Всё сразу!

— И приехал ты позже, чем в прошлый раз! Тропинка уже открылась!

— Тогда торопились больше! Открывайте ворота!

Огромные створки начали уходить от повозки наружу, а за ними зияла серая мгла воронки.

— Вход на тропинку? — спросил герцог.

— Да, — ответил Рикорис. — У малых тропинок его почти не видно, а большие все так выглядят.