В принципе, я с ним согласен, ситуация — полное дерьмо. В прошлый раз Артуру пришлось попотеть, чтобы помочь мне. Хотя я его об этом не просил, но был благодарен.
Только не мог я Полину там оставить.
— Девчонка что, не в курсе, что её приговорили? — снова машу головой. — Серьёзно? Может, объяснишь, как такое может быть? И кого заволили-то?
— Денис, — слышу тихий дрогнувший голос за спиной и резко оборачиваюсь.
11. Глава 11
Полина стоит в проходе смертельно бледная с остекленевшим, немигающим взглядом, уставленным прямо на меня. Я быстро подрываюсь и оказываюсь в шаге от неё, готовый на всё, в том числе и подхватить. Она того и гляди сейчас хлопнется в обморок.
Как давно она там стоит? Что слышала? Чёрт, да и главного я всё равно ещё не сказал.
Вот проклятье!
— Полин, ты чего встала?
Она громко сглатывает и поднимает правую руку с пустым стаканом.
— Вода закончилась. А я пить хочу, — отвечает она сухо и тихо. Не так, как обычно. — Денис, что он говорит? — кивает мне за спину, указывая на Артура, а смотрит на меня. — О чём вы говорили? Кого приговорили?
От её дрогнувшего голоса, полного недопонимания и ждущей, молящей надежды в серо-синих глазах я теряюсь. Язык буквально к нёбу прирастает, а в голове нет ни одной дельной мысли. А мне надо сказать как-то помягче. Слова правильные подобрать, что ли…
Не так всё должно́ было произойти. Не так…
Я не знал, как подготовить Полину к самому худшему. И возможно ли это, вообще? Вот и откладывал разговор. А сейчас…
— Полина, — выдавливаю из себя и замечаю боковым зрением, как Артур выходит из гостиной. — Самарин и твоя мама… Погибли.
Она продолжает смотреть на меня с немым вопросом, но никак не реагирует на слова. Мне даже кажется, что Поля не слышит, целиком погрузившись в свои мысли.
— Те люди, которые ворвались к тебе в комнату, причастны к их гибели. Они тебя видели. И теперь ищут. Полина, — чуть наклоняюсь и внимательно всматриваюсь в лицо девушки. Она отрешённо следит за мной и пугающе молчит. — Ты меня слышишь?
Полина зависает ещё на несколько секунд, а потом подаётся вперёд и… Принюхивается.
Я, ошалевши, весь обращаюсь в зрение и напряжённо жду дальнейшей реакции, пытаясь предугадать её. Но Полина меня снова удивляет. Эмоции стремительно меняются на её бескровном милом лице. И теперь на место недоумения и затаённого страха приходит ярко выраженная брезгливость с оттенком злости. Девушка резко отстраняется, морщит аккуратный носик и ровно произносит:
— Предупреждать надо.
Я охреневаю всё больше и настороженно присматриваюсь к ней.
Что с ней? Реакция очень странная. Может, она не слышала, что я сказал? Или слышала и поняла неверно? Или это стадия отрицания?
— Ты о чём?
— О том, что ты в подпитии несёшь всякую мутистику.
Что? В подпитии? Она что, подумала, что я пьян? Зашибись…
Может, у неё просто жар настолько высок, что она не в состоянии здраво соображать?
Тянусь к её лбу, но Полина раздражённо уворачивается.
— Не трогай меня.
— Надо померить температуру. Пойдём наверх.
— Нет. Я в порядке. Собой лучше займись. Голову проветри, например, — озлобленно отвечает и, развернувшись, идёт обратно к лестнице. Вскоре переходит на бег и уже перескакивает через ступеньку.
— Какие у неё отношения были с семьёй? — слышу голос Артура из кухни и иду следом.
— Тёплые. Хорошие.
Достаю бутылку воды из шкафа.
— Странная реакция на смерть родителей. Она тебе не поверила. Ты бы присмотрел за девчонкой. Чувствую, это даже не цветочки, — бросив на меня короткий сочувствующий взгляд, Артур уходит.