«Боже, ну как я могла ему поверить? — горькие слёзы помимо воли выступают на глазах. А жалость к себе любимой мешает трезво мыслить. — Что же я наделала? Ну что я за безмозглая идиотина такая, а?! И винить мне особо некого, кроме себя. Я ведь сама с ним пошла. Ему даже принуждать и уговаривать особо не пришлось. И винить его можно только в том, что он оказался сущим дьяволом в обличие симпатичного парня. Ну, а как иначе? Вербовщик хренов! Так, нужно взять себя в руки и подумать, что я имею и как выпутываться из всего этого!» — со злостью вытираю слёзы с глаз.

Надо было криминальную хронику смотреть и читать. Сейчас бы хоть представление имела, с чем придётся сталкиваться.

Блин, налички у меня мало. Может не хватить на билет на поезд или автобус. Автостопом боюсь. Не хватало ещё на каких-нибудь уродов нарваться. Шило на мыло менять затея так себе.

И карточку он забрал. Сунул в карман джинсов. Джинсов… Тёмно-синих джинсов. Так, стоп! А сейчас он в чёрных штанах. Да, точно, в настоящий момент он в другой одежде. Надо поискать в комнате. Вдруг повезёт? Тогда я точно смогу вернуться домой.

Быстро отпираю замок и приоткрываю дверь. Прислушиваюсь. Тихо. На цыпочках подхожу к комнате Хилого под громоподобное буханье собственного сердца. Боже, как страшно-то, прям до нервного спазма в желудке. Хоть бы ика́ть не начать. А то у меня от сильного испуга всегда икота начинается. Руки дрожат, холодные ладони противно потеют. Ухом прислоняюсь к двери Дэна и даже дыхание задерживаю. А потом, глубоко вдохнув, тихо поворачиваю ручку и вхожу в комнату.

В тёмном помещении я сразу чувствую ненавязчивый, приятный запах то ли его парфюма, то ли его самого. Морщу нос. Не должны плохие люди пахнуть так призывно и вкусно. Они должны гадко смердеть, чтобы окружающие знали, с кем имеют дело. Да, именно так. Вот было бы классно!

Сейчас бы фонарик не помешал. Свет включать не решаюсь. Осторожно прохожу к столу и у окна нащупываю необычный металлический светильник в форме какого-то животного.

В полутьме никак не получается найти, как он включается. Кручу его и так, и сяк. Бесполезно. Пока случайно не нажимаю на грудь, как оказывается, гордо сидящего волка. Через секунду комнату уже освещает тусклый жёлтый свет.

Пф-ф, волк?! Тут бы больше подошёл паршивый шакал, чтобы, так сказать, соответствовать хозяину комнаты.

Так, Поля, шустрее! Соберись давай, посетовать успеешь ещё…

Быстро оглядываю комнату и подхожу к шкафу. Отодвигаю створки. «Прям аккуратист», — не без издёвки думаю и принимаюсь рыскать по чужим шмоткам. Неприятно, некрасиво, да и пофиг. Мне жизнь дороже минутного неудобства.

Не найдя заветный прямоугольник, быстренько подбегаю к столу и медленно, трясясь от страха и напряжения, стараясь не шуметь, отодвигаю верхний ящик. Следом второй. В нижнем обнаруживаю небольшую коробку. Крышку открыть не получается, и я торопливо вытаскиваю её и ставлю на стол, косясь на дверь, и на грани невозможного напрягаю слух. Отбрасываю крышку и вижу какие-то листы, копии газетных статей и… И фотографий мёртвой девушки.

Цепенею, когда животный ужас сковывает тело. Взгляд намертво прилипает к листу чёрно-белой ксерокопии, на которой изображена жутко избитая девушка в безобра́зной неестественной позе. Мгновенно накатывает волна тошноты.

Боже!..

Трясущимися руками тянусь к другим листам и вытаскиваю копии газетных статей.

«Кровавая страсть мажора», «Кто остановит убийцу? Или деньги решают всё?» — пробегаюсь по заголовкам и в диком ужасе задерживаюсь на фото под ними.