— Ксюша! — он догоняет меня возле подъезда. Сердце тут же вскачь! А может быть, он останется? Ведь Рита может доехать на такси, верно? Ну, что такого-то? А он ко мне поднимется… — Ксюш…

— Что? — оборачиваюсь и надеюсь в моем взгляде нет этой женской тоски.

— Ты телефон забыла. Рита и тебе уже звонила. Все, я погнал. На связи, — он чмокает меня в щеку, и отворачиваясь, спешит к машине. А я стою, как вкопанная, держа свой гаджет, разрывающийся от звонков Риты и дрожу. Дура, дура, дура! На что я рассчитывала? На что?! Зачем вообще в это ввязалась? Как теперь Рите в глаза смотреть? Как вообще делать вид, что ничего не происходит?

Хотя может, ничего и не произошло? Секса же не было! А эти игры… Я просто забуду. Как дурацкий сон, от которого на утро стыдно.

Даже дверь подъезда не открываю. Сразу вызываю такси, чтобы уехать к матери. Машина приезжает почти сразу, и я сразу прислоняюсь к окну, закрываю глаза, коря себя за глупость. Мужиков, что ли, мало, чего привязалась-то? Он чужой. Чужой. Чужой! Пусть и временно свободный, но чужой.

Рита снова звонит, и я на этот раз беру трубку.

— Алло, Господи, я уже волноваться начала! — правда, что ли? — Опять телефон на беззвучном?

— Да. Извини. Не слышала.

— А ты что, в машине? Что за гул?

— В такси. Данил меня только до квартиры довез, а дальше я сама.

— Ну, вот, а чего ты ему не сказала-то?

Вообще-то сказала, но он решил по-своему… Так, как было удобно ему.

— Ну, ему же тебя еще забрать надо было. Не хотела его задерживать. Он приехал? – спрашиваю, а саму чувство вины грызет. Она обо мне беспокоится, а я с ее мужем рукоблудствую. Ну, точно шлюха!

А может, во мне обида говорит? Ведь я сама хотела, чтобы Данил поднялся, чтобы сейчас был со мной, вместо того, чтобы ехать к ней. Он ведь ей только как банкомат нужен! Хотела бы, давно вернулась. Блин, нельзя так думать! Тем более, влезать в чужие отношения… Хотя разве я влезла? Получила свою порцию внимания Данила и живу дальше.

— Жду еще. А, вон он…

— Ладно, Рит, тут связь плохая, созвонимся, — тороплюсь закончить разговор и выключить телефон. Сжимаю его руками, совершенно не зная, как быть дальше. При встрече с ними. С ним.

Как минимум делать вид, что ничего не было. Ни-че-го! Было бы еще лучше вообще игнорировать, но тогда будет слишком много вопросов.

Добираюсь до дома матери, плачу за такси и иду спать. Раздеваюсь, чувствую, как все еще вибрирует тело, как пульсирует между ног. Подмываюсь, словно это спасет от воспоминаний о его руке, пальцах, что растягивали меня изнутри. Чищу зубы, словно теперь смогу забыть вкус его поцелуя, то, как смешивались наши соки, как его язык вылизывал меня изнутри.

Вздрагиваю, как от сквозняка, и стряхиваю наваждение. Иду в комнату, которую делю у матери с Русланом. Прикрываю его голые плечи. Ноги. Немного смотрю на то, как он сопит. Иду воды выпить.

— Дочь, чет, ты рано, — мама пугает меня. Лезет в холодильник за молоком. – Плохо погуляли?

— Погуляли, — я уже и забыла, что вообще где-то была. Эпизод с Данилом напрочь стер все, что было в этот вечер до него. Отрезвил, так отрезвил! – Да отлично погуляли, мамуль. Натанцевалась так, что ноги гудят. Еще лет на пять вперед хватит.

— Ну, так и почаще бы выбиралась. Мы Русланом отлично время провели. Я его в нарды играть научила.

— Ого. А давай сыграем? — все равно я сейчас не засну.

— Ну, пойдем, полуночница. Что еще с тобой сделаешь! Я, кстати, там рассол и минералочку приготовила, но вижу, ты не особо пьяная.

Да уж.

Мы еще полчаса сидим, играем, болтаем ни о чем. Мать передает последние сплетни их дачного поселка, куда она переехала после смерти бабули. Она, прям, сразу помолодела здесь на свежем воздухе. Да и к отцу тут ближе ездить. Можно даже пешком ходить, носить передачки. Я и сама была не раз, а вот Руслана мы не водим. Нечего ему про деда такое знать. Еще, не дай Бог, расскажет кому, будут потом над ним потешаться.