Уже планирую спать лечь, как получаю смс, даже не сразу осознаю, от кого она может быть так поздно. И замираю, сжимая в кулаке телефон, читая простое и ясное: «Ты где?»

Данил. В три часа ночи?

Может, вообще не отвечать? Проигнорировать, дать понять, что «мы» — это закрытая тема.

Так и делаю, телефон откладываю, закрываю глаза, но сердце стучит громче часов напротив. Которые с кукушкой. Тук. Тук. Тук.

И новая смс.

Я тут же подрываюсь и хватаю телефон.

«Ксюш, ты где, я спрашиваю?»

Спрашивает он. Жену свою спрашивай.

Но несмотря на иронию, я все равно понимаю, что улыбаюсь. Он отвез Риту и вернулся ко мне? Закусываю губу. Она не дала? Или он и планировал вернуться?

Все тело наполняется негой, волнением, предвкушением. Обиженная девочка внутри меня утерла слезки и новое платье надела. И прыгает. Прыгает от радости.

Мог ведь сказать, что вернется.

Я бы дождалась?

Ну, скорее всего, да.

«Ксюш, ответь мне. Сейчас».

«Дома я. Сплю».

«Тогда открой дверь!»

«Я у матери дома. В области».

Молчание. Затягивается.

«Какого хрена?»

«Не понимаю».

«Чего ты дуру строишь? Ты должна была ждать в квартире».

Охренеть. Должна была.

«Я тебе ничего не должна. С Ритой так разговаривай!» — печатаю остервенело и вот теперь с чувством выполненного долга отключаю телефон и потягиваюсь на кровати. Теперь можно и поспать.

8. Глава 8.

На утро, проснувшись, я тут же лезу в телефон. Разлепляю глаза с каким-то отчаянным предвкушением. Ожидаю кучу гневных сообщений, кучу звонков. И в первые секунды даже глаза протираю. Потому что ничего. После моего сообщения не приходило ничего. Он больше не писал. Он не звонил.

Я как обычно честна сама с собой. Он забил. Ему плевать на мои обиды и мою злость, он просто решил для себя, что не будет со мной возиться.

Других объяснений у меня нет.

— Мама! — Руслан почти прыгнул на меня, и я тут же забила на остальное. Вот он. Самый важный. Самый любимый мужчина. А остальные пусть побоку идут.

Мы вместе позавтракали. Потом помогали бабушке разгребать участок и часть дороги от снега. Тут вечно наметает так, что не проехать.

Потом пообедали и все-таки смогли выехать. Потому что у Руслана сегодня назначена тренировка на вечер.

Уже на катке мы переодеваемся и замечаем спешащих Риту с Кариной. Они обе улыбаются, мы отвечаем тем же. Но это не вяжется с той паникой, которая раскатилась по телу, как только она вошла в раздевалку. А если он ей сказал? А если она знает, что произошло в той машине? А вдруг она сейчас начнет меня обвинять?

Нет, я, наверное, переживу потерю подруги, но как дальше-то ходить заниматься, переодеваться рядом и больше не разговаривать? А наши дети?

Я ощутила, словно меня окунули в котел, полный кипятка, потому что при мысли, что сын узнает о том, чем я занималась с отцом Карины, меня почти боль пронзает.

Все. Никакого общения с ним. Привет. Пока. И хватит.

— У тебя все нормально? Опять бывший донимал?

— Нет, нет. Мы даже не созванивались. А ты как? Что… С Данилом?

— Ну, — она глаза закатывает. — Он, скорее всего, надеялся на сладенькое, ведь я была пьяной и такой доступной.

Мне тут же тошно становится. Да, я тоже была пьяной и доступной.

— Но он, конечно, обломался, потому что я попросила довезти меня домой и поцеловала его в щеку.

— Понятно. Значит… Ты не думаешь к нему вернуться?

— Ну, я пока не знаю. Может, и вернусь…. Позже. Мне нравится, что он добивается меня. В мужчине есть азарт охотника, а значит, женщина должна быть гордой и неприступной до конца.

Мы уже пришли в кафе, и я отвернулась к стеклу. Просто не могла смотреть на Риту. Да, наверное, такие, как она, могут себе позволить быть гордыми и неприступными. А я даже с Сашей такой не была. Влюбилась, почти сразу отдалась, потому что влюбилась, потому что не видела смысла тянуть и мурыжить парня. К тому же видела, что это было взаимно. А с Данилом… А смысл мне вчера было строить неприступную, я же не замуж за него собираюсь? Я просто хотела унять вой лона. Уняла ли? Нет, скорее, еще больше себя раздразнила. Но не его. Ему плевать. И это только к лучшему.