10. Глава 9

— Ну вот, Альвия, — довольно произносит Эйну, отпуская, наконец, меня. — Теперь ты знаешь, как тебя зовут. И на какое-то время ты скрыта от твоего мага. Кто он, хоть?

Я пожимаю плечами, рассматривая ладонь, теперь покрытую теми же символами, что были начерчены старушкой на скатерти.

— Он сказал, что он ор Файр, — перевожу взгляд на замолчавшую Эйну.

Она хмурится и качает головой.

— Этот найдет, — старушка наклоняется над осколками на столе и что-то высматривает. — Еще бы главная ищейка страны не нашла своё. Но работу мы ему добавили.

Главная ищейка? Вот это мне повезло. Мало того, что бездушный и бессовестный, так еще и при должности, а, значит, и при деньгах. Такой точно найдет и постарается вернуть свою игрушку. Интересно, а есть ли какие-то условия, чтобы осложнить и этот момент?

Наконец, старушка довольно хмыкает, выбирает небольшой вытянутый осколок, идет с ним к навесному шкафчику и достает оттуда моток грубой бечевки.

— Нож возьми, отрежь мне вот тут, — отмотав около метра, говорит Эйну. — Будешь носить, не снимая. Да смотри, чтобы никто не видел.

Очень ловко, старушка обматывает осколок бечевкой, хитро завязывает и надевает мне на шею.

Удивительно, как аккуратно и плотно уложены слои бечевки, так, что даже не угадаешь сразу, что там зеркало. Я тут же прячу самодельный кулон под платье.

— Ну вот и все, Альвия, а теперь давай работать, — Эйну собирает скатерть вместе со всеми осколками и завязывает в узел. — Нам еще новое зеркало покупать да тебе чем-то платить, а мы и так сегодня подзадержались.

И тут я понимаю, что я совершенно точно не помню, чем занималась в прошлой жизни. Я что-то сказала про физико-технический факультет? Внутренние ощущения говорят, что так оно и есть. Но реакция ора Файра на эту информацию была очень и очень … кхм … не очень.

Да и если вспомнить то, что на карету напали механические пауки и еще непонятно какие твари, то не сказать, что я тоже к ним прониклась трепетными чувствами.

Полагаю, о своем образовании лучше помалкивать. Но… Это не решает того вопроса, как я могу помочь Эйну.

— Я могу полу мыть, посуду… Может, еще чего-то…

— Аля, — она смотрит на меня так, будто я всякую ерунду несу. — К демонам полы! Лавка должна зарабатывать тем, для чего она создана! У нас пекарня, так что не мнись давай, открывай двери, выноси лавку да давай раскладывать хлеб!

Я на секунду задумываюсь, но потом включаюсь в подготовку к рабочему дню.

Когда я вытаскиваю лавку для товара на улицу, там уже все совсем иначе по сравнению с тем, как было, когда я утром убегала от солдат. Большинство лавок действительно открыты, торговцы уже заканчивают выкладывать свои товары, а некоторые уже даже успевают что-то продать.

Покупателей вроде еще не очень много, но если уж их сейчас столько, то сколько будет позже?

Замечаю, что большинство лавок поблизости — продовольственные, и только небольшая часть — хозяйственные, но тоже так или иначе связанные с едой: столовая утварь, какие-то важные в быту и приготовлении мелочи, в крайнем случает текстиль для кухни.

И народ здесь соответствующий. То есть в основном женщины. Причем те, что поприличнее одеты сразу идут к середине улочки, там и лавки выглядят побогаче. Мимо нас просто проходят, будто не замечают.

— Держи, — Эйну протягивает мне большое полотенце. — Постели на лавку, да сядь внутри, чтобы сильно не маячить, а то у соседей языки длинные.

Делаю все, как она сказала, и сажусь за стол, пока она аккуратно, с особой любовью раскладывает круглый, воздушный и безумно ароматный хлеб на улице, а потом покрывает тонкой материей.