Я еще раз оглядываю помещение. То там, то тут взгляд цепляется за то, что на самом деле когда-то вещи были новыми и дорогими. Но пришло в запустение.

— А я…

— А ты зеркало, — перебивает меня Эйну.

Я медленно киваю.

— Как ты узнала? — спрашиваю я и тоже отламываю хлеб.

— Не один день на свете живу, — уклончиво отвечает она. — Как давно ты уже зеркало?

— По моим прикидками не более суток, — усмехаюсь я.

Складка между бровей Эйну становится глубже, и она пристально смотрит на меня.

— Ближайших храм в столице. Столица в половине дня пути, не меньше. Он что, не завершил привязку? — она внимательно смотрит на меня и медленно жует, по-старчески причмокивая.

Вспоминаются слова того в белом камзоле: “Даже закреплять потоки магии не будешь?” Если она про это, то получается, что…

Мотаю головой:

— Он меня сразу отправил в Обитель Обреченных…

На губах Эйну появляется недобрая ухмылка:

— Ну тогда, моя милая… У нас есть только один вариант…

9. Глава 8

Я, затаив дыхание, жду, что же она скажет.

— Маги всегда чувствуют свои зеркала, где бы они ни находились, — объясняет Эйну. — Но только в том случае, если завершена привязка. Считай, что тебе повезло.

— И часто… Привязывают? Вот берут совершенно незнакомых женщин и сразу… — я прячу смущение во взгляде тем, что пялюсь на то, как моя ложка медленно перебирает кусочки картофеля.

— Погоди… — старушка замолкает. — Ты чего там подумала насчет привязки?

Поднимаю глаза, а сама чувствую, что уши горят, как будто их снегом натерли. А как слова ора Файра можно было еще истолковать?

— Ух ты, негодница, — посмеивается Эйну. — Не этим местом он закрепляет. Руны маги рисуют на спинах своих зеркал, привязывая к себе не только душу, но и тело. Но дело это небыстрое, потому что руна рисуется магией. Спешил твой маг куда-то. Ну да ладно, нам же на руку. Давай заканчивай завтрак, да сделаем все по уму.

Картошка мягкая, ароматная, даже несмотря на то, что без масла. Но я почти не чувствую вкуса, потому что волнуюсь.

— Эйну, я совсем ничего не знаю об этом мире, — произношу я, ковыряясь в тарелке. — Но при этом я на удивление легко приняла тот факт, что я смогла перенестись в другой мир. Хотя сейчас я практически уверена, что там, где я жила, это считалось невероятным.

Старушка вздыхает и внимательно рассматривает меня, наклонив набок голову.

— Это особое влияние магии Драконова бога, — говорит Эйну. — Чтобы сохранить женщине рассудок и избавить от нервного срыва.

— То есть каждый раз у попавшей сюда “подправляются” мозги? — удивляюсь я.

— Да, можно и так сказать, — усмехается старушка. — Но такую, как ты, я вижу впервые.

Хмурюсь. Что опять со мной не так?

— Не в обиду тебе, милая, — она легонько похлопывает меня по руке. — Просто обычно память пришлых не подводит. А ты же… Кто знает, к чему с тобой так Драконий бог обошелся. Значит, урок в том есть какой-то. Кто знает, кому. Тебе или магу.

Так вон оно что… А я-то думала, что это нормально. Стерли память — и крути, как знаешь. Оказывается, что это только мое “везение”. Впрочем, что я удивляюсь-то? С самого моего появления тут все шло через одно место. А, может, и там у меня было все не фонтан. Не помню.

— Эйну, — я откладываю ложку. — Скажи мне, кто такие зеркала? Зачем они вообще?

Старушка молчит, поджимает губы.

— Пара ты его. Души у вас созвучны. Магия его в тебе как в зеркале отражается, — поясняет мне она, но что-то понятнее мне не становится.

— То есть у меня тоже есть магия? — уточняю я, вспоминая, как меня не заметили в карете.