– А ты куда? – спросила невнятно.

– Я немного разбираюсь в травничестве. Хобби у меня такое, травку собирать. Попробую изготовить антидот.

– Что?

– Противоядие говорю сделаю. Ты только поменьше двигайся, ладно?

– Нет. Я пойду с тобой, – попыталась подняться Клариэль. – Вдруг эти твари вернутся. Стыдно признаться, но я до чёртиков боюсь собак. Это не значит, что я плохой воин и следопыт. Просто с двуногими сражаться привычнее.

Взгляд её переместился на скрученные корнями-лианами лапы. Мои зачарованные бобы растянули гиен настолько жестоко, что слышно как трещат суставы, вот-вот разорвут каждую на пять частей. Даже сейчас, смутно догадываясь о своей незавидной участи, звери люто поглядывают исподлобья и злобно рычат. Стоит развеять магию, и тут же бросятся. Ноги эльфийки подкосились. Обессиленная, упала мне в руки.

– Но как? – прошептала она. – Я даже не успела выстрелить, только достала лук. Нам кто-то помог?

– Не знаю, – ответил буднично, как будто подобные нападения случаются чуть ли не каждый день. – Может какой-то странствующий маг подсобил. Их по округе полно шляется, особенно из бывших игроков. Увидел прекрасную эльфийку, ну и помог.

– А где он сейчас?

– Постеснялся, наверное. Настоящий герой.   

Пытаясь сказать что-то о благодарности и благородстве, она быстро уснула. Яд оказался сильнее, чем предполагал. Я мигом сорвался с места и побежал в чащу, посылая Живой Лозе команду закончить дело. Позади коротко заскулило, а потом затихло. Для меня и так понятно, кто замешан в нападении, а оставлять врага в тылу, плохая идея. Ещё вчера приметил поблизости ручей. Хотел пополнить запасы перед дальней дорогой, но решил повременить, теперь же придётся поторопиться. Прыжком вломился в завалы мёртвых деревьев, уверенно продираясь голой грудью вперёд. Под ногами хрустели ветки, со всех сторон тянулись скрюченные сухие пальцы, пытаясь поцарапать, а если повезёт – поставить подножку. Даже у деревьев, нет занятия приятнее, чем подставить ближнего, так что говорить о людях… Урона от веток нет, но время тянут, а дорога каждая минута. Где спрашивается мой конь, ворвалась неожиданная мысль. Свистнул что есть сил, воображая, что сделаю с Обжорой на следующем привале. Вдалеке послышалось конское ржание и нарастающий шум. Сломав на пути всё что ломается, Обжора остановился рядом, прядая ушами и невинно глядя чёрными, как арабская ночь глазами. Бока блестят, от длинной вороной гривы веет свежей травой и крепким конским потом. Да, надёжный друг верен привычкам, появляться в последний момент.

– Ты где шлялся зараза?! Пока я благородную эльфийку защищаю, ты значит, с её клячей отдыхаешь. Думаешь, я не догадался? Хороший у меня боевой товарищ, ничего не скажешь.

Обжора виновато фыркнул и крутнул шеей, намекая поскорее сесть верхом. Я вскочил как ветер, разговоры потом, и мир бешено рванул навстречу. По бокам мелькали кусты, деревья, два раза перепрыгивали поваленные ветром исполины, но вскоре роща неожиданно закончилась. Мы выехали под лучи утреннего солнца. Копыта застучали по гладким голышам, а в воздухе повисла приятная свежесть, в которой едва слышно журчание воды. Я осмотрелся, держа Шар Смерти наготове. В подобных местах бывают засады разбойников. Хорошее место редко бывает пустым, но на первый взгляд выглядит мирным. Ручей движется ленивой змейкой, давно проделав тропинку меж гладких камней. Скорее всего, спускается с далёких гор, а сюда доходит лишь малая часть, которую легко перешагнуть. Вода прозрачная, чистая как душа НУБа, даже видно мелкие камешки на дне, между которыми мелькают серебристые стайки мальков. Я оставил Обжору дожидаться, а сам закрыл глаза и зачерпнул полную горсть воды. Холод приятно обжог лицо, но когда капли потекли по щекам, почувствовал неладное вокруг. Вода в ручье стала кроваво-красной, а камни превратились в человеческие черепа, лежащие среди тысяч костей. В пепельном небе огромные существа с кожистыми крыльями, рвут когтями и зубами облака, а позади всего, огромное чёрное солнце. Резко открыл глаза, стряхивая наваждение, и мир обрёл прежние краски. В последнее время ночные кошмары становятся всё реальнее, а теперь и приходят средь бела дня – дурной знак. Я оттянул от шеи верёвку с чёрным кольцом, что передал Амон Анвар и попробовал успокоиться. Артефакт каждый день напоминает для чего всё это, к чему на самом деле стремлюсь. Дождись меня, Руся. Осталось недолго.