─ Ты наказана, но я дам тебе выбор. Когда я уйду, ты можешь позвонить подруге или еще кому. Не терпи, девочка. Если ты не готова к такой жизни, то давай просто оставим то, что между нами было, приятным воспоминанием. Но есть и другой вариант… Дождись меня, и я сам тебя освобожу. Ты поняла правила?

Киваю и разжимаю дрожащие, пересохшие губы, чтоб умолять его остаться, но Артём разворачивается на сто восемьдесят градусов и идет к выходу. Распахивает дверь и выходит, оставив меня наедине с тем, чего я не понимаю, но чувствую кожей. Нечто такое, что меня зажигает. Огонь, который капает с кончиков его пальцев. Проникает в легкие с поцелуями. Горит в глазах и звучит в голосе.

В полуметре от футона валяется его вчерашняя рубашка. Мне не холодно, но это вещь Артёма, и я хочу завернуться в нее и представить себя в его объятиях. Еще пару дней назад я жаловалась на заскриптованность своей жизни, а теперь мне нужно достать лут и не задушиться. Та еще задачка, а я далеко не Лара Крофт.

Я переползаю ближе к краю футона и тяну руку к рубашке. Придушиваю сама себя, закашливаюсь до слез и беру паузу. Вновь тянусь до темноты в глазах, будто то не рубашка, а спасательный круг. Почти отключившись, отползаю от края, и пока пытаюсь прийти в себя, стараюсь придумать способ получше.

Когда-то я занималась спортивной гимнастикой и умею владеть телом. Ноги иногда полезнее рук. Сажусь максимально близко к краю и пытаюсь дотянуться до цели уже кончиками пальцев ног. Пару раз едва не придушиваюсь, но мне все же удается извернуться и подцепить самый краешек. А потом подтащить рубашку достаточно близко, чтобы уже приближать ее к себе увереннее. Медленно подтаскиваю рубашку к футону, сгибая ногу в колене. Наконец, хватаю тонкую ткань дрожащими пальцами, радуясь, как ребенок, что удалось выполнить непростой квест.

Надеваю рубашку, запахиваю поплотнее и обнимаю себя руками поверх, чтобы хоть немного утешиться. Артём обещал, что вернется, так что это просто часть игры. Сейчас пройдет минут пятнадцать, и он придет, снимет с меня ошейник и нежно поцелует. Не может же он оставить меня здесь надолго. Это же жестоко.

Смотрю на экран телефон снова и снова: проходит час за часом, и все множатся пропущенные вызовы от Людмилы. Совершенно неожиданно я прекращаю гипнотизировать входную дверь, и во мне зажигается крупица его неистовства. Что Артём себе позволяет? Посадил меня на поводок из-за жалкого стона. Я ─ не собака. И не игрушка. Я ─ человек.

Дышу часто и шумно. Обливаюсь потом. Дергаю шнур изо всех сил, пытаясь оторвать его от решетки. Без толку. Он слишком крепкий и только нарезал пальцы и ладони до пунцовых отметин. Тогда я ложусь на спину, упираюсь ступнями в края решетки и тяну снова, покрепче перехватив шнур у самого колечка. Тяну, отталкиваясь ногами и игнорируя саднящие руки, но только лишаю себя возможности полноценно дышать.

Лежу и пытаюсь восстановить дыхание. От беспомощности остается только реветь, но вместо этого я издаю почти звериный рык и начинаю молотить кулаками футон ─ он такой жесткий, что я только сношу кожу на костяшках.

Хватаю телефон и набираю Люду. Я ему покажу! Артём вернется и не найдет меня здесь. И тогда он пожалеет о своем поступке. Пожалеет.

─ Наконец-то, ─ буквально через пару гудков раздается её взволнованный голос. ─ Ты в порядке, малая?

─Да, ─ вру я, стараясь говорить нормально, что не так просто в ошейнике. ─ Прости, что не вышла на смену. Я проспала.

─ Ты где сейчас? ─ спрашивает она тоном мамки. Ага, сейчас еще и Люда подключится к моему воспитанию.