Артём освободил меня, заковав в ошейник, и я не готова расстаться с этим пьянящим, возбуждающим чувством. Грызу губы и прикусываю внутреннюю сторону щек ─ все, лишь бы соблюсти нашу договоренность. Так страстно, как сейчас, он меня еще не брал. Артёма заводит контроль, а меня, вероятно, манит роль его Сабы. Или как я теперь зовусь? Неважно. Пусть зовет хоть Сабой, хоть рабыней, лишь бы не останавливался. Еще пара микровзрывов до настоящего атомного всполоха… и я лажаю по-крупному ─ громкий и смачный стон срывается с моих губ и повисает в загустевшем от наших страстей воздухе.

Останавливается и в ту же секунду покидает мое тело; волосы тоже получают свободу и накрывают меня плащом. Я так и сижу на четвереньках, вцепившись в колечко на ошейнике, но все-таки решаюсь повернуть голову и посмотреть на него.

Артём рывком поднимается на ноги и натягивает брюки. На меня даже не смотрит, словно я всего лишь вещь, что забытая валяется на полу, и мы не были одним целым мгновение назад.

Поднимаюсь на дрожащие, затекшие ноги и бросаюсь к нему так отчаянно, словно от этого зависит моя жизнь. Вцепляюсь пальцами в его запястье и кричу в отчаянии:

─ Артём, прости меня. Если ты хочешь, чтобы я молчала, я буду молчать. Прости.

─ На тебе ошейник. Еще раз повысишь в моем присутствии голос, никогда больше меня не увидишь, ─ чеканит он сквозь сжатые зубы.

─ Артём, что мне сделать, чтоб ты меня простил? ─ спрашиваю я, готовая упасть перед ним на колени.

Ведь этого он хочет ─ чтобы я была на коленях у его ног.

Молча стряхивает с себя мою руку и опять скрывается за красной ширмой. Возвращается быстро ─ еще до того, как я начинаю биться в истерике. Артём сжимает в руке очередное «приспособление». Я готова рыдать от счастья ─ пусть еще одно наказание, лишь бы не запрещал себя касаться. Лишь бы не бросил меня. Тем более, новая «игрушка» выглядит безобидно. Это кожаный витой шнур длиной несколько метров, на каждом конце которого закреплен маленький, но тяжелый навесной замочек.

Продевает палец в кольцо на ошейнике и тащит меня к футону. Мне приходится расторопно перебирать дрожащими ногами, потому что иначе есть риск задохнуться. Артём относится ко мне как к вещи или животному. Нужно бы ужаснуться. Нужно бежать от такого со всех ног. Но… даже сейчас, когда он собирается посадить меня на поводок, я так возбуждена, что интимные мышцы начинают дико мигать от одного только предвкушения наказания.

Артём пристегивает один конец шнура к кольцу на ошейнике, а другой ─ к решетке, которая закреплена над футоном. Теперь я понимаю, почему изголовье такое странное и некрасивое. Что ж, он хотел, чтоб эта штуковина была функциональной, а не украшала интерьер.

─ Сядь в центре матраса, девочка, ─ приказывает Артём. ─ Жди!

Скрывается уже за черной ширмой, а я сижу, ожидая продолжения игры. Тереблю в руках кусок грубого шнура, который тянется от ошейника и ограничивает мою подвижность. Крупная дрожь сотрясает тело ─ аж зубы клацают. Он только что лишил меня дозы, не дав кончить. И я пойду на все, лишь бы ее получить.

Ожидание в отлучении от него ─ худшее наказание, но я терплю. Молчу и почти не двигаюсь, только «прилипла» взглядом к ширме. Наконец Артём выныривает из-за нее. Он полностью собран ─ свежий светлый костюм оттеняет его инфернальную внешность, а волосы зализаны назад. Чувственные губы поджаты. Мой мужчина почти на меня не смотрит. Берет мой телефон и без слов вкладывает мне в руку. Сжимает мои пальцы на корпусе и убирает руку. Я почти вскрикиваю, теряя его тепло.