Девятилетие юной госпожи Альционы Блейз празднуют с размахом. То есть, с размахом — по меркам того захолустья, где они живут.

Уэльс нынче, не тот, что раньше. Его потрепали войны с англичанами, обогатив лишь уже богатых и еще больше разорив бедных. Мордред Блейз, не последний человек в Ланде, он принадлежал к рыцарям валлийского графа Овейна Арундела и имел достаточно земли, чтобы вполне сносно жить и обеспечивать прокорм своим людям. Но граф, никогда не ввязывавшийся в конфликты и негласно поддерживавший англичан, в какой-то момент открыто выступил на их стороне и сдал им приморский городок Ланд со всеми окрестностями в обмен на плодородные земли на юго-востоке Англии.

Такое не было редкостью. Валлийские дворяне давно устали от постоянных бесплодных и разоряющих сражений, и сейчас, когда почти все древние королевства Уэльса — Гвинед, Поуис и остальные — и так уже принадлежали англосаксам, они по большей части предпочитали руководствоваться личной выгодой, нежели высокими соображениями независимости. Вовсю заключались валлийско-английские браки, и никто из местной знати не жаждал вступать в героическую, но бесполезную борьбу на манер шотландца Роберта Брюса. Воевать, по сути, было уже не за что и незачем. Так что граф радостно усвистал в новые владения, повелев своим растерянным рыцарям верно служить прибывшему в Ландский замок английскому барону Томасу Эстли.

После долгого периода притирок, Мордред Блейз смирился с существующим положением дел и поступил на службу к барону. Томас Эстли был достаточно умен, чтобы не зверствовать в отношении новых подданных, однако кое-какие земли конфисковал в пользу своих сыновей, старшего Николаса и младшего Уильяма. Пострадал при этом и сэр Мордред, впрочем, дабы утихомирить его гнев, барон положил ему хорошее жалованье.

В общем, отношения с новыми хозяевами Ланда у семейства Блейз складывались неоднозначные. Однако на девятилетие Альционы они получили приглашение от барона и отпраздновали ее день рождения в замке…

Алли, уставшая от долгого сидения за столом, отпрашивается у отца и убегает в садик, примыкающий к одной из стен замка. Там она бродит в одиночестве, время от времени срывая цветы шиповника и пристраивая их к себе в прическу. Девочка очень недовольна отцом. Она же не маленькая и видит, что их пригласили в замок не просто так. Барон явно рассматривает Альциону, как потенциальную невесту для своего второго сына. Но ее кто-нибудь спросил, хочет ли она замуж за этого несносного мальчишку, который старше ее на два года, а нос держит задранным, будто — на все двести? И вообще, он англичанин, а она валлийка. Как отец может даже думать в эту сторону. Но он думает, и это очевидно. Весь день они с бароном о помолвке шушукались!

Раздвинув кусты низкорослого ивнячка, она хочет забраться внутрь, чтобы ненадолго спрятаться от всех, но обнаруживает, что они уже заняты. Уильям, тот самый женишок, сидит в центре кустарника, и это явно его давнишний штаб и плацдарм — удобно вытоптанный круг в середине, вокруг разбросаны вырезанные из дерева солдатики, рядом с мальчишкой лежит карта чего-то. Алли не успевает понять — чего. Уильям вскакивает и пытается вытолкать девочку обратно.

— Чего приперлась?! Брысь отсюда, это мое место!

— Чего надо, того и приперлась! — Алли опешивает от напора, но так легко сдаваться не собирается. — Это наша, валлийская, земля и кусты эти — валлийские, а ты тут захватчик! Имею право!

— Да что ты несешь?! — Теперь наступает очередь парня уронить челюсть. — Вот я тебя…