Ну, Альциона так Альциона, ладно, мне не жалко. Имя красивое, поношу его еще пару минут.

— Да это я у вас хотела спросить, — разведя руками, сказала я. — Нарядили в какой-то безвкусный антиквариат, жениха безобразного подсунули. Не могли кого поинтересней найти?

— О, Боже… — сглотнула госпожа Морвейн, — кажется, она и впрямь потеряла рассудок… Она же… она… никогда в жизни так со мной не разговаривала. Да и вообще ни с кем…

Отец Далмаций осенил себя чем-то вроде крестного знамения, но больше было похоже, что он описал рукой то ли круг, то ли овал, начиная со лба и им же закончив.

— Госпожа Морвейн, я хотел бы поговорить с Альционой наедине. Удалитесь, пожалуйста, — негромко велел он.

3. Глава 3

Отчего-то суровая дама не спешила уступать священнику.

— Этого не требуется, святой отец, — покачала она головой. — Позвольте, лучше я уединюсь ненадолго с Альционой. Уверена, родственное внушение подействует на нее скорее, чем ваши увещевания.

Отец Далмаций немного помолчал, а потом я услышала его негромкое:

— Нет.

— Простите? — не поверила своим ушам госпожа Морвейн.

— Я сказал нет, сейчас вы не можете остаться с вашей племянницей наедине. Да, в ваших краях я человек новый, лишь недавно прибыл на замену предыдущего собрата здесь, в Ланде, но полномочия возложены на меня епископом Суонской епархии, и мое слово должно что-то значить в этом приходе. Будьте любезны, дайте мне несколько минут для разговора с девицей Блейз.

— Альциона! — воскликнула дама, внезапно хватая меня за руку. — Тебе ведь просто надо подышать свежим воздухом, так? Ну-ка, скажи святому отцу!

Хватка у «моей тети» была цепкой и болючей, и меня вдруг кольнуло, что все происходящее как-то слишком натурально выглядит. Голоса — звучные, одежда — шуршащая, прикосновения — ну, прямо как настоящие. Что-то этот сон мне окончательно разонравился…

Я с усилием выдернула руку из дамочкиного мертвого захвата и решительно ущипнула себя за тыльную сторону ладони.

Ничего не произошло. Кроме того, что руке стало еще больнее.

Тогда я пару раз сильно зажмурилась, а затем распахнула глаза. Помнится, где-то в интернете вычитала, что, если спишь, а хочешь проснуться, то надо энергично поморгать — и тогда откроешь глаза уже в реальности. Но… похоже, этот способ тоже не сработал. Я лицезрела перед собой все ту же церковь и тех же двух людей.

Что бы еще такого сделать?

— Госпожа Морвейн, уходите. Я позову вас, — снова произнес священник.

На сей раз недовольная матрона послушалась и нехотя двинулась в сторону выхода.

Когда она наконец ушла, отец Далмаций повернулся ко мне.

— Альциона, — начал он с некоторой осторожностью в голосе, — ты не против, если я запру двери церкви? Не бойся, это не для того, чтобы ты не смогла выйти, а наоборот, чтобы никто не ввалился сюда, и не заставил тебя делать что-то против твоей воли.

Я ничего не ответила, занятая мыслями о том, как бы себя разбудить, однако краем сознания отметила, что священник разговаривает со мной преувеличенно мягким, успокаивающим тоном. Помнится, именно таким журчащим голоском я пыталась успокоить одного психа, на беду встретившегося мне возле неосвещенных гаражей. Надо сказать, преуспела.

Впрочем, даже идея, что святой отец считает меня ненормальной, не сбила мой «просыпательный» настрой. Я с завидным упрямством продолжала щипаться, моргать и в порыве раздражения даже тяпнула себя за палец зубами. Но мои усилия по-прежнему пропадали втуне.

Услышав скрежет поворачиваемого в замке ключа, я бросила бесплодные попытки и попробовала прочитать фразу, крупными буквами каллиграфически выведенную на стене. Говорят, во сне ты не сможешь этого сделать — строчки сливаются, расплываются, ускользают…