— А вы кто вообще? — Глеб более бдительный.

— Ай! — вскрикивает Алекс. — Милый пёсик. Как его зовут?

— Зорькой мама назвала, — Глеб явно не намерен пускать Алекса в мою комнату. — Так кто вы?

Небеса, кто-нибудь там успокойте собаку!

— Ты ещё спроси: «Чьих будешь?» — смеётся Алекс. — Молодец, пацан. Глеб? Ведь правильно?

— Правильно будет, когда назовётесь, — бычит Глеб.

— Алексей Чернов. Может слыхал?

— А должен был?

Отпиваю ещё пару глотков. Если Фати сказала, что меня нет, то Алекс скорее всего отправится ждать меня в машину. Или он заметил промах Бориса?

— Мальчики! Идите наверх. Что за невоспитанность?

— Подожди, Фатима!

— Алексей Дмитриевич! У ребят ещё уроки не сделаны. Мама придёт, ругать их будет.

— Маму нужно слушаться! Хорошо учитесь?

— Нормально, — Борис поймал волну брата.

— Тогда надо будет вознаградить таких бравых пацанов! Алексей Чернов! Давай лапу!

— Борис, — представляется мой маленький заучка.

— Лапу пусть Зорька даёт. У меня рука, — Глеб не ведётся на сладкое.

— Тогда дай пять!

— Держи краба! Вон убежал! — Топот ног вверх по лестнице говорит, что Глеб оставил Алекса с носом. Не очень вежливо, но я не буду сына ругать.

— До свидания! — Борис поднимается по лестнице не спеша. Тявкающая охрана, похоже, в его руках.

На втором этаже хлопает дверь. Сейчас Фати выставит Алекса, и сигану через окно на задний двор… Господи! Ничего не поменялось. «Ну, погоди!», вторая серия. Версия «18+».

— Значит, говоришь, нет Манюни? — в голосе Алекса усмешка.

— Мы пришли, а её нет.

— Пальто жёлтое на месте. Или у неё их, как в наборе трусов «Неделька»?

— Алексей Дмитриевич, ну нет вашей Манюни.

— Дай хоть взглянуть, как моя девочка обустроилась.

От неожиданности обливаюсь мартини. Дверь распахивается и луч света с веранды проникает в моё укрытие через дырку в скатерти. Когда парни успели её расковырять?

— Алексей…

— Вышла отсюда, я сказал! — рычит Алекс, включая свет. Мурлычет, закрыв за собой дверь: — Какой дивный аромат. Позабыл его совсем.

Алекс проходится по комнате. Скатерть, шелестя картами, слетает со стола.

— Давно бухаешь в одиночку?

Алекс садится на пол и допивает из кружки остывший чай.

— Я не бухаю, — икаю то ли от страха, то ли от выпитого на голодный желудок.

— А что тогда? — Алекс ныряет взглядом в распахнувшийся на моей груди халат. — Поливаешься «мартини» вместо духов перед свиданием? Считай, я оценил. Одевайся.

— Алекс, я никуда не поеду. У меня дети. Да и на работу завтра первый день…

— Так и у меня дети. Печатный станок для денег сломался, так что тоже с утра дела.

— Мы просто посидим в ресторане, и ты привезёшь меня домой? — Мысленно повторяю: «Икота, икота, перейди на Федота».

— Вроде ничего другого пока не предлагал, — Алекс поднимается с пола и отряхивает пальто.

— Ты привезёшь меня домой? — уточняю я.

— Привезу тебя домой в здравом уме и твёрдой памяти, клянусь! — на губах Алекса играет озорная улыбка. — Это только женщин до тридцати нужно поить до беспамятства, чтобы ночь удалась. А с девочками постарше всё с точностью до наоборот.

Выползаю на четвереньках из укрытия. Алекс подхватывает меня как пушинку, усаживает на стол.

— Зачем я тогда тебе? — хнычу, всё ещё надеясь на чудо. — Мне скоро тридцать пять. А вот богатые мужики в любом возрасте нарасхват. Только свистни. И набежит толпа страждущих и алчущих.

— Я тебе сейчас так свистну, — Алекс стягивает с моих плеч халат вместе с лямками сорочки и подтягивает за бёдра так, что я впечатываюсь в его стояк. — Как ты не понимаешь? Мне не нужна толпа. Ты моя жена. И я буду брать тебя как захочу и когда захочу. Так, как ты, никто и никогда меня в постели не ублажит.