– Бред какой-то, – выдохнул Иван. – А что им нужно-то было? Есть догадки?

– Теперь нет. Честно говоря, я в самом деле подумывала о выкупе. Родители у меня не богачи, конечно, но все же люди обеспеченные…

– Ого! Вот это новость! Слепая дочь обеспеченных родителей вынуждена давать уроки?

Сима досадливо поморщилась, мотнула головой:

– Давай сейчас не будем отвлекаться на моих родителей. Это была одна из версий. Думала я также о том, что кто-то хочет отомстить, родителям или мне. Но мне вроде не за что, хотя как знать: вдруг случайно оттоптала чью-то ногу или задела тростью ценную машину. Я старалась не шевелиться, потому что иначе начинало мутить, и перебирала в уме все варианты. Одна версия показалась мне интересной…

Иван напрягся, даже привстал.

– Что за версия?

– Да нет, она не работает уже. Если хочешь, потом расскажу. Но на следующее утро стало ясно, что дело не в мести и не в выкупе.

– Так-так?

– В комнату заявился мужчина, он говорил ужасно неприятным фальцетом. И рассказал, что мы с ним будем сегодня делать. Сначала поедем на машине, потом он высадит меня на городской пешеходке. А дальше я должна ходить взад и вперед, от проспекта к собору и обратно. Он будет поблизости и убьет меня, если попробую позвать на помощь, – в доказательство он коснулся моей руки чем-то очень острым. Рано или поздно кто-то подойдет ко мне и дважды сожмет пальцами мое правое плечо. Но и в этом случае открывать рот категорически нельзя. Тот, кто подойдет, тоже будет помалкивать, а если нет – ни в коем случае ему не отвечать. Он передаст мне пакет, потом уже с этим пакетом я должна снова гулять по прежнему маршруту, пока меня не подхватит кто-то из похитителей.

– Шпионские страсти какие-то! – поморщился Иван. Ему становилось все труднее верить этой Серафиме, к тому же дикая история никак не приближала его к спасению Сандры.

– Скорее все же вымогательство. И вот я примерно час гуляла по пешеходке.

– И не позвала на помощь? – Вот уж в это Иван никак поверить не мог, девушка не казалась ему трусихой.

Серафима вздохнула, покачала головой:

– Я много думала об этом. Это казалось логичным решением, ведь вокруг полно людей. Несколько доброхотов даже предложили мне помощь – я была с белой тростью, они решили, что я сбилась с курса. Если кто-то из похитителей и присматривал за мной, то с порядочного расстояния – я почувствовала бы постоянное присутствие кого-то рядом. Плюс этот навязчивый запах духов, я больше не ощущала его, разве что от собственного платья. И все же продолжала молча ходить по пешеходке. Потому что понимала: я беззащитна перед этими людьми. Я не смогу описать в полиции их лица, назвать место, где меня держали. Они же знают обо мне очень многое. Что им помешает после отомстить мне, а того хуже – родителям? К тому же меня мучило одно подозрение…

– Какое?

– Я боялась, что речь идет о похищении ребенка. Был ведь ребенок в квартире! В таком случае я всей душой желала, чтобы он поскорее вернулся домой. Тут я, похоже, ошиблась – потом скажу почему.

Иван понял последнюю фразу как просьбу не прерывать ее больше. Рассказ и так давался ей нелегко.

– Потом кто-то дважды сжал мое плечо, больно сжал. Я поняла, что это был мужчина, высокий, крупный. И что волновался он еще больше, чем я, – от него разило потом, страхом, валерьянкой, пальцы были холодные и влажные. Он хотел и не смел заговорить, только покряхтывал, шумно дышал, скрежетал зубами. Потом вложил мне в руку пакет, обыкновенный, пластиковый. В нем лежало нечто вроде бандероли, что-то замотанное в бумагу и обклеенное скотчем. Я продолжала ходить теперь уже с грузом, думаю, минут сорок. Когда в очередной раз подошла к проспекту, ко мне подскочил похититель, увел в свою машину. Мы долго катались по городу, несколько раз он запирал меня в машине, а сам уходил. А после отвез меня в прежнюю квартиру. И да, ребенок все еще был в доме, я слышала его плач, сюсюканье с ним женщины. После нескольких часов на солнцепеке мне хотелось только пить. Воду принесла женщина, много, хватило, чтобы умыться над тазом и напиться. После чего я предсказуемо отключилась. Последнее, что помню: я сняла платье, сбрызнула водой и развесила на стуле, хотелось сохранить хотя бы внешнее достоинство. А потом все, полное выпадение из реальности. Кажется, ненадолго просыпалась в машине, на траве. И когда ты уже нес меня на руках.