Но женщина позвонила три дня назад. Мы договорились, что на следующий день в районе обеда она заедет за мной на машине, отвезет к себе домой. Я дам пробное занятие, и, если контакт с учеником будет установлен, мы обговорим все вопросы. Мы встретились во дворе моего дома, женщина помогла мне сесть в машину. Ехали мы долго, мне это показалось странным – городок-то небольшой. Но тогда я не придала этому особого значения…

– Слушай, но это же чертовски опасно! – не смог дольше сдерживать себя Иван, он просто кипел от негодования. – В твоей ситуации ехать неизвестно куда неизвестно с кем! Бред какой-то!

– Ну, подобному риску подвергается любая женщина-репетитор, приходя в первый раз в дом потенциального ученика. Независимо от того, зрячая она или нет!

– Но с тобой-то вообще можно сделать что угодно, ты даже показания дать не сможешь!

– Так, будешь слушать дальше или лучше покричишь? – с доброжелательным интересом спросила Сима.

– Буду!

– Так вот, приехали наконец-то, поднялись в квартиру. Помню, меня сразу неприятно удивил запах. В машине я задыхалась от духов своей нанимательницы, дорогих, но, на мой нюх, слишком пряных, сладких. А вот в квартире пахло не то чтобы скверно, но статусу бизнесвумен, как она себя рекомендовала, как-то не соответствовало. Так пахнет в домах, где слишком часто варят мясо, а еще старой мебелью, застиранной одеждой. Впрочем, игра прекратилась почти сразу. Женщина схватила меня за руку, почти проволокла через прихожую и большую комнату в смежное помещение. Там толкнула на старую скрипучую кровать. Сказала, что если начну орать, то придет ее муж и займется мной вплотную. И что двигаться безнаказанно можно только между кроватью и столом напротив, а также до стены слева. В прочих местах из розеток торчат оголенные провода, на полу разлита вода, до двери я едва ли доберусь живой.

Я спросила, что ей от меня нужно, но женщина не ответила, вышла из комнаты. Потом я услышала голоса, неразборчивые – она на кухне разговаривала с мужчиной. Я пыталась исследовать свою темницу, но очень осторожно. Убедилась, что сразу за кроватью в самом деле начинается полоса препятствий, между ножками кровати и стола была натянута проволока. Я споткнулась об нее, упала рукой в железный таз с водой. Током меня не ударило, но прибежал какой-то мужчина, зарычал на меня. Я рассудила, что в моей ситуации лучше сидеть смирно и ждать, когда похитители озвучат свои требования. И думать, конечно. Что это, похищение ради выкупа? Умно, я ведь не смогу описать злодеев. В прихожей у меня отобрали сумку с документами, ключами от квартиры. Я сидела на кровати и ждала, но до вечера так ничего и не прояснилось. Снова пришла женщина, отвела меня в туалет, принесла еду. Думаю, в питье было что-то намешано, потому что я отключилась сразу и на всю ночь. Утром проснулась с пересохшим горлом, одурманенная. Нащупала на столе кувшин с водой. Понимаю, не должна была пить, но просто не могла удержаться. Не отключилась, но все словно плавало в тумане, голову приходилось поддерживать руками, такой она казалась тяжелой. Временами я забывала, в каком положении нахожусь, но все же заставляла себя прислушиваться к голосам с кухни. Знаешь, там в самом деле был ребенок…

– Ничего себе! – охнул Иван.

– Но только совсем маленький, думаю, около полугода ему. Сперва я думала, что мне мерещится плач, но потом женщина запела колыбельную. Иногда я ощущала запах детской смеси, которую подогревали, хотя все глушили эти жуткие духи. Запах не ослабевал, даже наоборот. Думаю, эти люди подготовились, прочли, что у незрячих обострены другие органы чувств, слух и обоняние. И всерьез опасались, что я потом опознаю их по запаху. Что ж, это давало оптимистический прогноз и надежду, что меня не убьют.