– Иду я, значит, домой, а возле твоего дома какой-то хахаль околачивается. Сам калитку открыл и на пороге стоит. Я думаю: «Дай подойду, послежу, ты ж без собаки, еще вынесет у тебя все, что можно». А потом смотрю, на вид он такой, неместный. Костюмчик, рубашечка, часы дорогие… В общем, всем бы такие гости! – Маша алчно и хищно улыбнулась, а потом с досадой хлопнула себя ладонью по колену. – А он возьми и начни про тебя расспрашивать! Я говорю, мол, позвоню сейчас. Отошла звонить, а его как ветром сдуло! Второй какой-то мужик нарисовался, и они вместе ушли.

Алена замерла, так и не сев за стол. Пальцы сжали спинку стула до побелевших костяшек. Бешено заколотилось сердце, даже голова закружилась от волнения.

– Как его звали? Ты взяла номер телефона? Ты… ты хоть что-то спросила? – запинаясь, затараторила Алена.

– Э-э-э… ну…

Маша опустила взгляд. Она принялась разглаживать несуществующие складки на лосинах. На вид – одна из учениц-первоклашек, забывшая дома и ноты, и инструмент, и голову.

– Маша! – простонала Алена, запуская пальцы в волосы.

– Обомлела от его красоты неземной! И мыслей о его кошельке, – съехидничала Маша, разве что язык по-детски не показала. – Ой, все! Захочет – еще объявится. А раз он тебе не нужен…

Она показательно застреляла глазками, проводя ладонями по фигуре. В другой момент Алена рассмеялась бы, но сейчас лишь обреченно вздохнула.

– Это мог быть кто-то из моего прошлого. Черт… – она покачала головой, отходя к окну.

Маша подошла к ней сзади, неуклюже обнимая за плечи, прижимаясь щекой к щеке. За спиной засвистел чайник, но Алена даже не шевельнулась.

– Да не парься, Ален. Вернется он. А нет – сами поищем! Как-то… – прозвучало совсем неубедительно.

– Да как?! – чуть не плача, вывернулась Алена. – Я тогда, после больницы, все сделала. За все ниточки хваталась! И толку? За все время смогла вспомнить только, как брела по лесу. А потом свалилась возле домика лесника. И в полиции понятия не имеют, кто я и как меня занесло в тайгу.

– Прости меня, – Маша со вздохом виновато склонила голову. – Протупила и ничего не спросила. Но может, и к лучшему? Вдруг он – бандит какой-то. И пришел из тебя старые долги выбивать. Хотя… могу отдать ему натурой!

Алена через силу улыбнулась в ответ. Они еще немного посидели за чаем, а потом она пошла провожать подругу. Маша скрылась за калиткой, на всякий случай поправляя волосы. Вдруг красавчик вернется!

Алена вздохнула, глядя на бурьян у забора. Среди травы распустились какие-то большие белые цветы. Она сорвала один из них, задумчиво бредя по двору. Грядки между дорожками пустовали, а в огороде рос разве что дикий лук. Маша заявляла, что это расточительство чистой воды, мол, можно было хоть морковку ткнуть да пару лунок картошки с кабачками. Причем, говорила таким беспечным тоном, что это повергало в ужас. Алена сомневалась, что у нее когда-то хоть кактус был.

Она предполагала, что раньше жила в городе, ведь к жизни в захолустье оказалась неприспособленной. Воду здесь качали только, если сойдутся звезды. Существовал лишь запас в яме, закрытой железным люком. И если мыть посуду в тазике Алена наловчилась, то ведро под мойдодыром пару раз позорно полилось через верх. А развешенная во дворе простынь сорвалась с веревки и улетела к соседям, где ее бодро пожевала коза.

Сейчас эта рогатая чертовка косила хитрым желтым глазом из-за забора, на привязи подергивая траву. Алена попыталась задобрить животное, бросив цветок. Правда, он угодил в корыто с водой. И слегка поплыл по поверхности.