Развернувшись, Лекс широким шагом направился прочь от вольера. Майя виновато затеребила бантик на растрепавшейся косичке. Я погладила малышку по голове, шепнув:

   – Не переживай. Дядя Лекс просто сильно за тебя испугался. Пойдем, где-нибудь сядем, и я заплету тебя заново.

   Мы отошли подальше от клеток. Здесь был устроен небольшой пруд. По нему спокойно плавали утки, а в воде то и дело серебрились какие-то рыбешки. А самое главное – посреди пруда устроили «остров», огороженный деревянными перилами. На нем стояло несколько столиков под яркими зонтами от солнца. Мы прошли туда по небольшому мостику, и Майя сразу подбежала к краю. Приподнявшись на носочки, она принялась вглядываться в воду.

   – Мам, смотри! Там рыбки! А эти две что-то не поделили!

   С улыбкой я подошла ближе, обняв Майю. Мы засмотрелись на серебристых рыбок, которые юрко проплывали под самой поверхностью. В итоге, даже не услышали шаги за спиной. А может, кое-кто специально подкрался, чтобы радостно огласить:

   – Сюрпри-и-из!

   Мы повернулись на голос Лекса. Он продемонстрировал поднос с несколькими стеклянными креманками. В них лежали шарики мороженого, щедро политые фруктовым сиропом.

   «За «отца» еще получишь», – мысленно пригрозила я Лексу.

   Майя радостно заскакала на месте. Я хотела было напомнить про спортивную диету, но потом глянула на ее лицо, буквально светящееся от радости, и передумала.

   – Тогда пойдем за столик! – улыбнулась я.

6. Глава 5

За столиком Майя внезапно задумалась. Она подперла щеку кулачком, другой рукой ковыряясь ложечкой в мороженом. Маленькие капли ярко-розового сиропа стекали на стеклянное донышко креманки. И казалось, ничего кроме этого Майю не заботило.

Я потянулась к ее руке, собираясь коснуться, спросить, в чем дело. Может быть, слишком испугалась из-за мартышки или еще что. И тут Майя сама подняла лицо. Она устремила на Лекса взгляд голубых глаз, больших и чистых.

– А почему… Вы сказали той тете, что мой папа?

У меня оборвалось сердце. На секунду я прикрыла глаза, не в силах дышать, как от удара в живот. А потом мой взгляд скользнул к Лексу. Он застыл еще более напряженно, чем я. Пальцы сжали крохотную ложечку настолько сильно, что еще немного – и металл, наверно, согнулся бы. Выдавить ответ Лекс так и не смог. Он лишь нервно усмехнулся, предложив Майе:

– Говори мне «ты», ладно? Мы же друзья, да?

– Так почему? – тонко спросила она.

От волнения ложечка выпала из ее пальцев, звонко цокнув о стеклянный бортик креманки.

– Майя… – начала было я, и прозвучало ровно и строго, несмотря на застрявший в горле комок.

Лекс приподнял ладонь над столом, показывая подождать. Он сам немного подался вперед, мягко посмотрев в глаза Майе.

– Да просто, – его улыбка получилась чуть ломанной, как через боль. – Чтобы та тетенька отвязалась. Она же, помнишь, какая настырная и злая была?

Майя мелко закивала, опуская взгляд. Она шумно вздохнула.

– А жаль, что неправда. Ты смелый… и хороший.

Лекс на секунду прикрыл глаза. Я успела заметить, как он стиснул зубы, чтобы взять себя в руки. Майя, надеюсь, не обратила внимания.

– А хочешь, каждые выходные будем где-нибудь гулять с мамой? – улыбнулся Лекс, беря эмоции под контроль.

– Ух ты! Вот здорово будет! – обрадовалась она, уже забывая разговор о папе.

– Тогда доедай мороженое и пошли смотреть на зверят! Тигрята тебя уже ждут!

Одно слово о тигрятах – и Майя набросилась на мороженое. А потом она вскочила с места, потянув меня за руку.

– Мама, пойдем, быстрее!

Улыбнувшись, я поддалась и поспешила за Майей. И не увидела, что в этот момент сделал Лекс.