Проснулся от скрежета ключа, проворачиваемого в замке. Приоткрыв наглый зелёный глаз, я сладко потянулся. Чуть не столкнул ноутбук на пол, когда бодро спрыгнул на палас. Выгнув хвост трубой, я мелкой рысью проскакал в коридор. Увидел ворох пакетов и тут же сунул свой любопытный нос в каждый.

– Как прогулялась? Вот сосиски, вот макарончики, а яблоки можно было бы купить и покрупнее. А это что ещё за гадость? – странный пакетик с надписью «Мюсли» вызвал у меня одно лишь недоумение.

Упаковка молока была воспринята вполне благосклонно. Свёрток с тонко нарезанным сыром «Маздамер» привёл меня в хорошее расположение духа. Стащил пару ломтиков и без особых церемоний отправил их в рот. Проглотил добычу. Потом крепко вцепился зубками в ручки одного из пакетов и деловито потянул его на кухню.

– Вот видишь, какой Риффсла у тебя замечательный. Не только вдохновение дарит, но ещё и по дому помогает. Работящий Муз – редкость великая. Тебе повезло, что я попал именно к тебе. А вообще ты тоже молодец, когда захочешь, – похвалил я Тальку, потёрся пушистым бочком об её ноги. Стащив ещё парочку пластинок сыра, залез с ними на табуретку. Удобно устроившись, принялся наблюдать, как хозяйка ставит на плиту кастрюлю с водой.

– Смотри, не перевари. Макароны должны быть альденте. Тогда и твоя попа не поправится, сколько бы мы их ни слопали.

Авторша показала Рифу язык и стала осторожно опускать макароны в кипящую воду.

– Не забудь их помешать, – авторитетно заявил я, – а то слипнутся.

При слове «слипнутся» у меня в голове проскочили кое-какие не совсем приличные мысли, но мне удалось тактично промолчать. Хотя так и подмывало прокомментировать свои измышления. Я вовремя вспомнил, что правила приличия не позволяют подобного поведения. Поэтому мысленно пнул себя лапой под пушистый зад и удержался от едкого комментария.

Прошло не более восьми минут. Я внимательно изучил инструкцию по приготовлению на упаковке из-под макаронных изделий и деловито проворчал:

– Таля, снимай их с огня, переваришь! Будут потом как варёный банан. И не забудь как следует промыть холодной водой, – вопил я, путаясь у дамочки под ногами.

– Риф, тебе хочется причёску из макарон? Если нет, уйди! Я уже раз пять чуть не навернулась, – в голосе шатенки проскользнули явные нотки недовольства.

– Жратеньки охота! Хорош копаться! Хозяйка, мечи на стол всё, что есть в печи, а то добрый молодец с голода резвы ножки протянет! – вспомнил я парочку старых мультфильмов. – А теперь я тебя научу настоящей готовке. Поставь сковороду на огонь и не делай такое скорбное лицо, а то макароны жужелками завьются. Порежь пол-луковицы колечками. Налей пару ложек маслица. Не так много! – недовольно фыркнув, я забрался на столик при плите, отнял у девушки бутылку с подсолнечным маслом и всё сделал сам, как надо. – Теперь выложи сюда порезанный лук и подрумянь до золотистого цвета. Только смотри, чтобы не подгорел.

После того, как по кухне поплыл упоительный аромат жареного лука, я продолжил свои наставления:

– А теперь выкладывай на сковородку трёх поросят. Да не жарь их, а только подогрей. А теперь, – торжественным голосом изрёк я, – наблюдай за мной.

Схватив лапками дуршлаг с макаронами, вывалил его содержимое на скворчащую сковородку. Быстренько сунув уже не требующийся инструмент тонкого поварского искусства в руки оторопевшей от моей прыти Тальки, я схватил большую мельхиоровую ложку и принялся активно перемешивать готовящееся блюдо. После нескольких изящных движений обед был готов.