Не дожидаясь, пока впавшая в ступор дамочка соизволит отвиснуть, я кинулся к шкафу и деловито устроил ревизию на полках. Результаты оной привели меня в ужас.

– Таль, как такое можно вообще носить? – самое приличное, что я нашёл, это ярко-жёлтая самая простецкая футболка и видавшие виды голубые джинсы, которые явно носили не один год.

– Риф, я в офис хожу работать, а не павиться, – ворчливо добила меня моя Авторша, вводя пароль в окно приветствия на ноутбуке.

«Уууу, как всё запущено-то», – подумал и решил, что джинсы и футболка всё-таки лучше этого халата. Его я бы побрезговал даже на половую тряпку пустить, а не то что на себя надеть», – а вслух замурлыкал:

– Переоденься, пожалуйста, Талечка. Я отвернусь. В таком кошмарном прикиде работать нельзя, Муз от такого гротеска на Прекрасную Даму может заболеть и прийти в полную негодность.

Я не буду упоминать на страницах моего дневника некоторые из словечек, которые расслышали мои чуткие ушки. Авторша мне попалась совсем дикая, боюсь даже представить, сколько ушлых мужиков обломали об неё зубы и когти. Впрочем, личной жизнью этой вредины планируется заняться позже. Даже сопливому первокурснику Академии известно, что счастливый Автор более успешен и плодотворен, чем его несчастный коллега. Он даже при огромных задатках чаще всего прозябает на обочине жизни.

Тут в мою голову пришла интересная идея. Дамочка оставила смартфон почти в вертикальном положении, включить камеру было делом пары секунд. Музовая магия слушается меня идеально. Не зря же мне поручили такой вопиющий случай дикости, непредсказуемости и с зашкаливающей вредностью. Я, конечно, представлял, что скандал будет грандиозный, но надо было как-то выправлять сложившуюся ситуацию. Без шока тут никак не обойтись, хвост даю.

На моё счастье, эта пикантная шалость с моей стороны осталась не замеченной. Теперь только нужно было вбить последний гвоздь в мой вдохновенный кораблик и устроить Тале основательную встряску.

Я лениво промурлыкал:

– Ну что, ты уже соизволила переодеться? – я вальяжно повернулся к даме лицом, на моей усатой мордочке пробежала целая гамма эмоций от восхищения при виде пятой точки, до неподдельного ужаса при виде «благородной» худобы. В ответ раздалось испуганное «Ай!», – и Талька попыталась хоть как-то прикрыться ладошками.

Маленькое лирическое отступление. Не каждому автору женского пола выпадает в жизни счастье увидеть восхищённого Муза. Представьте себе такую картинку маслом. Шоколадно-чёрная шёрстка стоит дыбом, огромные глазищи напоминают флотский фонарь Ратьера. Сверкающие олимпийской белизной зубки портит только предательски застрявший между ними после обильного завтрака кусочек ветчины. Прижатые к лобастой голове чуткие ушки. Бравые усы торчат серебряной проволокой, розовый язычок свесился почти до самого пола. Картину дополняет тяжёлое прерывистое дыхание.

Я никогда в жизни не видел, чтобы девушка так быстро одевалась и при этом краснела буквально от самых пяток. Справившись с мимолётным всплеском эмоций, я деловито заложил передние лапки за спину и неторопливо прогулялся вокруг Тальки. Всё время, пока прогуливался, моя подопечная то краснела, то бледнела, то лихорадочно одёргивала ярко-жёлтую футболку. Под конец совсем зарделась и попыталась спрятать за спину изящные тонкие ручки, правда их портили обкусанные ногти.

– Таля, а у нас в хозяйстве горчица есть? – невинно поинтересовался я.

– Не знаю, – запинаясь, протянула она.

Назидательно подняв над головой правую лапку, я авторитетно изрёк: