Шины мягко шуршат по асфальту. Мама за рулем, а мы с братом разместились на заднем сиденье. Рич более обычного молчалив и угрюм. Наверное, из-за разговора с отцом.

А я стараюсь не думать о завтрашней встрече с Альфой и предстоящей свадьбе с незнакомым восемнадцатилетним мальчишкой. Чувствую себя зверем, загнанным в угол. Куда ни кинь взгляд — одни проблемы.

Когда оказываемся за городом, мама съезжает с хорошей дороги на грунтовую, и мы немного трясемся на заднем сиденье.

— Вот тут выйдем, — командует она и глушит мотор. — Ричи, будь добр, выйди на минутку, мы разденемся в машине перед оборотом.

Рич кивает и уходит. В машине раздеваться неудобно, но если ты оборотень — привычное дело. Аккуратно складываю вещи на сиденье и стараюсь не смотреть на раздетую маму. Меня всегда смущал этот момент, жутко неловко. Мы открываем двери и оборачиваемся. На землю ступаем в облике волчиц: белой и песочно-рыжей. Рич тоже раздевается и бежит за нами трусцой. Его волк выглядит чуть лучше, чем в первую встречу: часть шрамов затянулась, шерсть не такая свалявшаяся и тусклая. Но все равно на нашем фоне выглядит как помойный пес.

Мама быстро и легко скользит между веток, радуясь возможности размять лапы не меньше моего. Зря отец не поехал с нами, это отличная возможность сбросить накопившееся раздражение.

Ричард уходит в сторону, и я теряю его из виду. Немного нервничаю. Не убежит ли? Кто знает, что он чувствует сейчас и о чем думает. Какие травмы получал в плену? Остается только надеяться, что он вернется к машине.

Мама ловит зайца, что зазевался и не успел убежать. Мы делим трапезу на двоих: наши волчицы голодны и соскучились по свежей добыче. В зверином обличии не чувствую отвращения, только азарт и радость от погони.

После хорошей пробежки выходим обратно к машине. Рич уже на месте, оделся и сидит со скучающим видом на пассажирском сиденье. Мы с мамой переглядываемся: он так хотел побегать, но пришел первым. Это кажется странным. Но я все же рада видеть брата снова.

На обратном пути слушаем музыку, радио вещает что-то бодрое, в рок стиле. Мама чуть подпевает, а Рич выстукивает ритм ногой. Они всегда на одной волне — музыкальные, бодрые, горячие. Очень похожи. И только в последнее время Рич не такой, как всегда. Не слышно его смеха, шуток и подколов. Мне немного не хватает старого Ричарда.

На подъездной дороге к дому мама говорит:

— Странно, в доме не горят окна. Папа не говорил, он собирался куда-нибудь?

Я качаю головой. И правда, очень странно.

— Саймон, мы вернулись! — кричит мама, толкнув дверь. И тут же ощеривается: — В доме посторонние запахи! Рич, защити сестру!

В мгновение ока перед нами оказывается волчица. Ошметки одежды летят на пол. Еще секунда и рыжий хвост пропадает в темном провале входа.

— И что? Мы так и будем стоять здесь, пока родителей убивают? — меня трусит от страха за близких и оставаться в стороне не намерена.

— Мы не знаем, что там, — тихо говорит Рич и подается вперед, чтобы уловить шорохи.

— Так пойдем посмотрим. Мы уже взрослые, поможем маме.

Чувствую, еще пару секунд и бесконтрольный оборот не остановить. Ричард окидывает меня испытывающим взглядом и кивает. Я тут же принимаю звериный облик и стараюсь не смотреть, как оборачивается брат. У него все еще отнимает некоторые время перевоплощение, и почему-то я уверена, что оно болезненное.

Серой тенью Рич просачивается в дом, и я ступаю за ним, стараясь двигаться тихо и незаметно. Мы хоть и хищники, но не так часто охотимся, чтобы отточить навык незаметного подкрадывания. Паркет выдает наши шаги, когти цокают по полу.