– Как он вообще прошёл проверку на профпригодность? – прошептала я Элаю, наклонившись к другу и замедлившись, чтобы оборотень точно не услышал. – Он же изверг!

– Связи, – доверительно, но насмешливо сообщил мне Элай и поднял палец вверх. – С начальством… всего королевства.

Я рассмеялась и кивнула. Он же целый год жил под одной крышей с самим правителем Рамании – наверное, столько материала для шантажа скопилось, что пожелай он работать в самом дворце – его бы запросто приняли. А не пожелай работать вообще – обеспечивали.

Мы сели в карету напротив Дейна Эверуса. Экипаж тронулся. Оборотень смотрел на нас по-прежнему оценивающе.

– Говорят, вы помолвлены.

– Немного, – ответила и визуализировала небольшое расстояние между пальцев. – Новости разлетаются быстро.

– Я лишь надеюсь, что его величество был в ярости, когда узнал об этом, – клыкасто улыбнулся магистр. – Он же присутствовал в момент заключения помолвки? – После того как Элай кивнул, преподаватель добавил: – Просто сказка!

Пожалуй, я поторопилась с выводами о том, что его бы обеспечивали при желании жить во дворце… я вообще удивлена, как он работает в академии! На месте Максимилиана я бы давно от него избавилась.

Я боялась проронить лишнее слово, а Элай был предельно вежлив и учтив, отвечая на провокационные вопросы Дейна Эверуса, но всё равно, когда карета остановилась перед дворцовыми воротами, я готова была выпорхнуть уже здесь. Но сначала у нас проверили документы и удостоверились в личностях, только после пропустили внутрь.

Вскоре я всё-таки шла по дорожке, ведущей прямиком к заповеднику. И настроение поползло вверх, когда взгляд упал на раманский дворец.

Высокое, величественное здание. Элегантное, с множеством шпилей, возвышающееся над всем Энибургом – оно действительно было сердцем столицы. Высокие стрельчатые окна, оправленные в тончайший ажур кованого железа, пропускали внутрь солнечные лучи. Лепнина и резьба гармонировали с общим настроением, добавляя шарма и строго-мрачного очарования дворцу. Казалось, ещё мгновение и над ним полетят вороны, дополняя общую картину.

– Мрачновато, – прокомментировал Элай.

– Георг Пятый, прапрадед Максимилиана Раманского увлекался северной архитектурой, достаточно угрюмой и суровой, поэтому воздвиг это сооружение, перенеся дом королевской семьи сюда из старой части столицы. Хотя склеп семьи остался там, благоустройство поддерживается, но старый дворец служит запасной резиденцией, – пояснил магистр Эверус. – Раманцы очень гордятся этим местом. Оно стало примером современной архитектуры.

Я понятливо закивала. Ещё при въезде в Энибург я заметила, что в новой части столицы высотные дома – они меня восхитили. Если честно, мне и этот дворец нравился – своей мрачностью, изысканностью и относительной строгостью. Он был ближе моей душе, чем отливающий золотом и блеском дворец Альтории.

– Лорд Эверус, – к нам подошёл мужчина в чёрной форме с зелёным жетоном на правой груди. Примерно возраста моего отца или чуть старше, без седины, с гладковыбритым лицом и добрыми голубыми глазами. – Меня зовут Лайонс Лестри, смотритель заповедника, зоомаг. Мы вас очень ждали.

– Рад познакомиться, Лайонс, – пожал протянутую руку магистр, – наслышан о вас. Пусть вы на этой должности недавно, но я читал вашу книгу «Монстры лесов» – очень впечатляющий труд. Для меня честь поработать с вами.

– Благодарю, лорд Эверус, – смущённо отозвался мужчина.

– Зовите меня просто Дейн.

– Буду рад. Пройдёмте за мной. Признаться, с такой хворью у чёрных куриц я ещё не сталкивался – их магический фон так искрит, словно вся магия уходит из них.