В следующее мгновение по Настиным рукам ударили, саму девушку скрутили заломив. Ружьё мгновенно перехватил Игнат, Фёдор подлетел к Алексею, рефлекторно отталкивая здоровенного сына, но всё же своего родного ребёнка, в сторону матери. Полина держала ревущую Машу, сама не переставая лить слёзы.

— Ты как здесь оказался? — спросил Игнат Михаила, который всё ещё держал притихшую Настю. — Откуда узнал? — показал он глазами на «террористку».

— Чего узнавать-то? Сашка Ермолин пошёл домой после новостей о Шуре с Алексеем, а Настя со свахой сюда. — Михаил посмотрел на дробовик.

Хороша сваха, нечего сказать — главное, не поспоришь. Аргументированно сватает — любо-дорого глянуть.

— Что же мне с тобой делать, Настя? — Фёдор присел так, чтобы посмотреть в глаза гостье, которую продолжал удерживать Михаил.

— Что хочешь, то и делай, Фёдор Степанович, только знай: обидит отец Шуру — не жилец твой Алексей.

* Бокфлинт — охотничье оружие с вертикально расположенными стволами.

** Ременгтон — помповое ружье Remington.

*** Мелкашка — мелкокалиберная винтовка.

8. Глава 8

Сидели в гостиной. Фёдор в широком кресле, устроив ладони на деревянные боковины, словно восседал на троне. Большак, как сказали бы в старину. Алексей примостился на табурете, таком же основательном, как и вся мебель в доме. Полина устроилась в точно таком же кресле, как и муж. Обхватив голову руками, она раскачивалась из стороны в сторону. Михаил упал на диван, усадив рядом Настю, крепко обхватив рукой — не шелохнёшься. Руки у Михаила, как у любого лишённого ног, были на редкость крепкими, не круглые сутки он на протезах, по дому управлялся в инвалидном кресле или «своим ходом». Машу отправили к детям, велев носа не высовывать, пока не позовут. Игнат же стоял в дверном проёме, сложив руки в замок.

Что за день-то сегодня? Люба уехала, невольно настроив половину села против него, племянника чуть не пристрелила сопля из двустволки.

— Что скажешь, Алексей? — Фёдор поднял смурной взгляд на сына, Полина всхлипнула.

— Ничего говорить не буду, — в очередной раз ответил Лёша, глянув исподлобья на отца и с какой-то отчётливо читающейся жалостью на мать.

— Я тебя предупреждал? — повторил Фёдор. — Предупреждал?! — гаркнул со всей немалой мощью.

— Феденька! — воскликнула Полина.

— Поля, ты посмотри, что натворил этот олух! Ославил девушку на весь белый свет, себя ославил, меня, тебя, сестёр. Чего смотришь? — Он посмотрел в упор на сына. — Вставай, пойдём Шуру сватать, пока её отец не пришиб.

— Не пойду, — глухо ответил Алексей.

— Лёша, разве можно так?! — взвилась Полина. — А если с Машей так же поступят? С Дарьей?

— Голову проломлю, — буркнул в ответ Лёша.

— Твоих сестёр трогать нельзя, а Шуру, значит, пожалуйста?! — Настя попыталась вскочить, получилось лишь неуклюже дёрнуть ногами. Михаил держал крепко, не вывернешься.

— Не буду я жениться на Шурке. — Лёша зыркнул на родителей, перевёл упрямый взгляд на каждого из дядьев по очереди, задержался на Насте, ей и продолжил говорить: — Я Шуру пальцем не тронул, ни в чём не виноват и жениться не стану.

— Люди зря не говорят… — упрекнула Настя.

— Люди постоянно что-то говорят. Когда ты замуж выходила, говорили, что у тебя «брюхо на нос лезет». Ты вроде не слониха, два года беременной ходить, чего же не родила, раз «люди зря не говорят»? — выдал непривычно длинную тираду Лёша.

— Глупости не мели, — перебил сына Фёдор. — Отцовское слово слушать будешь, или силком тащить?

— Я отцовское слово слушаю, только жениться на Шуре не стану.

— Лёша! — снова заплакала Полина, бросив взгляд на Настю.