Однако, едва я сделала шаг, как мою руку бесцеремонно захватили в плен. Да так крепко, что не вырвешься.

– Нет уж, так дело не пойдет, – туманно прокомментировал свой поступок Вознесенский, не собираясь отпускать. – Ты идешь со мной.

– Что? – челюсть отвисла от подобного заявления. Он это серьезно?

– Я невнятно выражаюсь? – блеснули злобой его зелёные глаза.

И тогда-то я поняла, что да. Похоже, что серьезно.

18. Глава 18

Глеб

– Я никуда с тобой не пойду, Вознесенский! – прошипела девчонка, только раззадоривая мое и без того задето эго.
Как так вышло, что я вообще стою здесь и распинаюсь перед одноклассницей, словно действительно заделался в рыцари? Сложно найти краткий ответ на столь неоднозначный вопрос.
Для начала, я оказался здесь, возле древней остановки, которой уже лет сто никто из местных не пользовался, неслучайно. Сидел себе дома, закрывшись в комнате от душных поучений матери, что решила в кои-то веки заняться моим “воспитанием”, пожертвовав занятием по пилатесу. И это в одиннадцатом-то классе! Самый лучший момент поучать подростка с кучей планов в голове на дальнейшую жизнь без родительской опеки.

Только в дело вмешивалась одна существенная проблема: планов у меня не было от слова совсем. Я абсолютно не знал, чем займусь после школы. Пойти на вышку? Это же все равно, что со школы не уходить. Идти работать? Кем? Душа, конечно, лежала ввязаться в какую-нибудь кровогоняющую авантюру, но, уверен, отец быстро приструнит меня. У него же связи!
В какой-то момент своих тяжких размышлений я подошел к окну, чувствуя тесноту в груди. Хотелось наплевать на зиму, холод, царящий снаружи, и просто распахнуть настежь, а то и вовсе разбить стекла. Впустить освежающий морозный воздух и сделать наконец глубокий вдох. Насладиться хотя бы секундой покоя…
Тогда-то я и заметил знакомый силуэт за окном. Лаврова, как всегда, на всех парах неслась вдоль нашей улицы, словно за ней гналась стая собак.
Я даже нагнулся к окну, до конца не веря своим глазам, чтобы удостовериться, что за ней действительно никто не гонится, но… Что, блин, она вообще забыла в долине?!
Насколько мне было известно, дом Киры находился довольно далеко от гимназии, и добиралась она туда на общественном транспорте, а тут…
В любом случае я всегда, сколько себя помню, был человеком действия. Сначала делаю, а потом думаю. Так вышло и в этот раз. Сорвавшись с места, торопливым шагом выбежал из дома. Удивительно, что куртку не забыл прихватить. А затем оглянулся. Киры на нашей улице уже не было.
Тогда в мою голову за каким-то чертом стукнула идея сходить и проверить, нет ли девчонки на остановке. Ну, куда ей еще идти? К тому же, направления движения как раз совпадало.
Я едва ли представлял зачем это делаю, что скажу однокласснице или, более того, как она отреагирует на мое преследование. Однако, отчего-то наша встреча, раз уж судьба так решила, совершенно точно должна была состояться.
Она и состоялась. Лаврова действительно оказалась на остановке. Сидела, ссутулившись над каким-то конвертом в руках, и благополучно заливала тот слезами.
Тогда-то меня и повело. Во-первых, я уж точно не благородный спаситель девушек из трудных жизненных ситуаций. А во-вторых… Кто, мать его, умудрился довести ее до слез?
Наспех сочинив какую-то сумбурную историю нашей встречи, напрягся. Кулаки чесались врезать по лицу обидчика девчонки, пульс зашкаливал, отбивая набатом. Еще и Лаврова подливала масло в огонь, вовсю строя из себя непробиваемую колючку. А у самой руки ледяные и лицо красное, как спелый помидор. И отчего-то уверен был я, что причина была далеко не в смущении.